Северный округ, район Зеленой пустоши.
Девять часов утра.

Спекшаяся, как после удара тактическим лазером, порода наконец поддалась виброрезакам и большой кусок ее рухнул в котлован, открывая путь в душную темноту. Именно туда и стремились попасть два молодых археолога, которые вот уже целый год копались в этой всеми богами забытой местности, освобождая от пепла и песка руины какого-то древнего мегаполиса. Поначалу попадались лишь всякие безделушки, да от чего-то еще таблички с названиями улиц: улица Оборотная, улица Фенрира, улица Ипритная. Но вот, судя по фундаменту, они откопали минимум здание мэрии или дворец губернатора города. Правда, проход к нему пришлось пробивать ультразвуковой пушкой, а потом еще неделю возиться с виброрезаком, но теперь путь был свободен и два археолога - Джейн Роуз и Влад Смирнов, шагнули в темный проем.
А на поверхности возле котлована осталась стоять техника, да еще в воздухе как бы что-то пронеслось. То ли посвежело, то ли жесткое солнце стало светить мягче, неизвестно. И звук. Звук, похожий на звук лопнувшей струны или рождающегося аккорда, а вернее, на все это вместе взятое, родился в недрах котлована, поднялся по спиральной дороге вверх и устремился к облакам. А на горизонте на секунду встали и тут же опали контуры призрачного города...
Но Джейн и Влад этого не видели и не слышали - они уже были внутри строения.
- Джейн, как ты думаешь, почему погиб этот мегаполис? - Влад подкрутил окуляры ночных очков.
- Не знаю. Похоже на ядерный удар или на полномасштабную армейскую операцию по уничтожению. Непонятно.
- Это точно. Эй! Ты слышала?
- Что?
- Там, за поворотом коридора! Как будто кто-то рассмеялся!
- Да тебе показалось! Кто тут может быть?
- Да нет, я тебе точно говорю - там кто-то смеялся!
- Слушай, может быть ты на солнышке перегрелся?
- Да нет же!..
И тут они услышали оба - тихий, переливающийся смех. Как будто кто - то ударял маленькими молоточками по крохотным серебряным колокольчикам. И еще голос, идущий оттуда, из темноты:
- Ну что же вы? Идите! Идите, не бойтесь! Ну!
- Ну что, пойдем? - Влад стиснул рукоять мощного плайзмера.
- Может, не надо? Мне страшно!
- Эй, а для чего же мы сюда лезли? Нам нужно было что-то необычное! Так?
- Да.
- Ну так мы это и получили! Пошли!
И Влад решительно полез вперед. Джейн вздохнула, но одной обратно возвращаться не хотелось и она, ругаясь, поползла вслед за ним.
Но вот они неожиданно оказались в большом, теряющем свои границы в темноте зале. Огромные колонны из серого камня уходили вверх и сливались в мрачный потолок. А в середине зала - небольшой постамент, на котором лежало что-то светящееся.
- Обалдеть! Джейн, что это?
- Не знаю, Влад! Но это чудесно!
- Добро пожаловать! Это центральная зала Замка Волка!
Голос раздался неожиданно и археологи вздрогнули.
- Кто вы? - продолжил он.
- Ученые! Мы здесь раскопки проводим!
- Ого! Значит Хокум-сити стал уже предметом раскопок. Да, как быстро летит время! Кстати, молодой человек, вы не могли бы опустить оружие? Мне на него все равно плевать, а вот зал вы повредить можете.
Откуда-то сверху свесились черные щупальца и вырвались из рук Влада плайзмер. Джейн вскрикнула.
- Да вы не бойтесь! Это, так сказать, охранник. Он людям ничего плохого не делает. Обычно.
Вслед за щупальцами вниз свесились глаза на тонких стебельках:
- Люди? - спросил гулкий голос, когда глаза осмотрели археологов.
- Да, Догбарш.
- Опять люди? Правда, Правитель?
- Да, Догбарш, да. Они опять пришли в Хокум-сити!
- Так значит он возродится?
- А вот этого я не знаю. Это зависит от них самих. Если они захотят.
- Простите, о чем вы говорите? - крикнул Влад.
Казалось, сгусток темноты ожил - фигура в большом черном крылатом плаще с глубоким капюшоном вылетела из нее и придвинулась прямо к лицу Влада.
- Хокум-сити! - дохнул ему в лицо сырой сумрак. - Это был великолепный город. Почему он умер - никто не знает. Но я не умер. Догбарш не умер. Не умерли рассказы Хокум-сити!
Рукав плаща указал на постамент. Только теперь Влад понял, что там лежит книга.
- Хотите прочитать их?
- А что это нам даст?
- Даст? Скорее возьмет! Хм... Даст... Может быть, это даст нам, точнее, вам... Ладно, и вам и нам... Это даст нам Хокум-сити. Может быть... Снова... Как раньше...
- А если мы откажемся?
- Тогда убирайтесь отсюда и никогда не возвращайтесь. Иначе...
- Что? - Влад даже удивился своей смелости, но странно - страха он не ощущал.
За спиной фигуры в черном вдруг высветился небольшой участок пола, на котором стояло кошмарное создание, напоминающее четырехрукого средневекового рыцаря, из доспеха которого торчала по меньшей мере пара дюжин стальных клинков. Существо наклонило голову и вперило в археологов пылающие багровым огнем глаза.
- Иначе он будет встречать вас, а не я. Ну? Вы согласны?
- В конце концов, что мы теряем? - зашептал Джейн Влад. - Не умрем же мы. - он покосился на рыцаря. - По крайней мере, сейчас.
- Не знаю, Влад! Я боюсь! - Джейн прижалась к молодому человеку.
- Ладно, давай откажемся. Давай? - Влад успокаивающе погладил ее по голове.
- Давай!
- Эй! Мы не хотим! Мы отказываемся!
По залу пролетел тихий вздох, буквально переполненный тоской и печалью. Со стуком упал на пол плайзмер, выпавший из щупалец Догбарша. Рыцарь исчез, а фигура в черном плаще заколебалась, как если бы была изображением и по нему пошли помехи.
- Уходите... И не возвращайтесь... Эх, люди!..
Фигура исчезла, оставив после себя легкий запах, напоминающий запах сгоревшего пороха.
- Пошли! - Джейн нервно потянула Влада к выходу, но тут...
...Влад остановился, точно пригвожденный к месту: отовсюду полилась тихая печальная мелодия. Джейн тоже остановилась, словно завороженная. Органные аккорды тесно переплетались со стройным рядом скрипок, которые то и дело перекрывали виолончели. Шли секунды. В фантастический оркестр вступали все новые и новые инструменты, названий которым не было: их либо уже забыли, либо еще не придумали. Темнота вокруг тоже ожила: в ней метались неясные силуэты, чуть подсвеченные по контурам желтыми искорками, голубые и фиолетовые шары летали в вышине, образуя узоры и хороводы, тонкие нити, сотканные, казалось из серебра, мельтешили вокруг, танцуя совершенно невообразимый танец. А мелодия все усиливалась и усиливалась, аккорды становились все пронзительней, пока наконец невидимая рука дирижера не оборвалась их решительным взмахом...
- Что это? - тихо спросила Джейн.
- Музыка. - ответил голос за ее спиной.
Археологи обернулись - позади стоял большой орган, за массивным пультом которого сидел мужчина в средневековой одежде и широкополой шляпе.
- Это музыка. - повторил он, не оборачиваясь. - Вы хотите, чтобы она умерла?
- Нет. - честно сказал Влад.
- А она умрет! Обязательно! Если вы не прочитаете рассказы!
Он резко повернулся, вскочил со стула и побежал к археологам. Их ждала одна неожиданность - лицо незнакомца скрывала маска, оставлявшая открытыми лишь глаза.
- Я знаю, с вами говорил Правитель! Он сумасшедший! Он не боится смерти, потому что уже мертв! И я не боюсь смерти! Но я боюсь забвения!!
- Эрик! Прекрати! - у органа появился Правитель.
- Правитель! Но я правда не хочу!..
- Они уже отказались...
- Ну, может быть, они передумают?
- Хорошо, спроси их сам. - Правитель сел за пульт и секунду спустя из труб органа полилась легкая, игривая и странно знакомая музыка.
- Ну? Вы поможете нам? - тот, кого Правитель назвал Эриком, повернулся к археологам.
- Мы... - начал было Влад.
- Согласны! - прервала его Джейн.
Музыка словно споткнулась, а сам Правитель вскочил. Эрик отступил на шаг и посмотрел на Джейн:
- Прекрасная госпожа! Вы не можете себе представить, как я благодарен вам! - он поцеловал ей руку. - Скажите, Вас зовут случайно не Кристин?
- Нет, Джейн.
- Жаль. - по глазам Эрика пробежала тень. - Ну, может быть, когда вы прочтете рассказы...
- Что мы должны делать? - громко спросил Влад.
- Просто, возьмите и читайте!
Вместо колонн вокруг вставали потоки живого огня. В его свете обнаружились стены - огромные, гладкие, по которым, переливаясь и переплетаясь, скользили фантастические тени. А пол под ногами стал прозрачным и сквозь него можно было видеть то иссиня-черное звездное небо, то мрачные морские глубины.
- Эрик, - тихо спросила Джейн. - а что за музыку играл Правитель? Мне она показалась знакомой.
- Это? - музыкант небрежно махнул рукой. - Да так, один древний шлягер. Солдатская песня, кажется. "Ах, мой милый Августин".
- А... Что кроме музыки мы найдем в этой книге?
- О! Много всего! Страсть, смех, слезы, радость...
- И боль! - раздался скрежет - позади всех стоял давешний рыцарь.
- Вполне реально. Но не бойтесь! - Эрик подмигнул. - Тем, кто читает, никто не может причитать вреда. Так что, успеха!
- И не обращайтесь внимания на то, что многих страниц не хватает, а сами рассказы иногда слишком коротки! - сказал Правитель. - У этой книги странная судьба! И если у вас есть хоть немного фантазии, то Хокум-сити предстанет перед вами во всей красе! Идите!
Взявшись за руки, археологи шагнули к книге.
- Удачи! - скрежет, стон, крик, песня и бульканье раздались одновременно.
А книга уже разворачивалась перед оробевшими молодыми людьми, показывая испещренные буквами толстые страницы.
- Ну что, начали? - спросил Влад.
- Давай!
Вокруг бушевало пламя и двигались стены. А потом все исчезло. Оставался только постамент, книга и две фигурки, склонившиеся над ней.

"Встало солнце. Сегодня - обычное, оранжево-желтое. Оно зависло над Хокум-сити и мигом слизнуло с его улиц накопившиеся за ночь остатки воды, топлива, масла, иприта и несгоревшего напалма. Было тихо, но потом вдруг ожили городские репродукторы:
- Агракх-кх-х! Ха!! Хак? Доброе утро, дорогие жители славного города Хокум-сити! Я рад всем вам сообщить о том, что город еще стоит на своем месте, на мою радиостанцию не наступил боевой робот и что Правитель живет, здравствует и желает вам всем того же! А ты, смельчак, который готовится вступить в наш город, еще раз подумай, что тебе надо, что ты принесешь сюда и с чем уйдешь отсюда! Подумал? Саке выпил? Каштан съел? Стихотворенье написал? Ну а теперь делай шаг вперед!
Голос репродукторов на секунду заглушил шум просыпающегося города. На танковой улице хором взревели десятки, разумеется, танковых двигателей, и колонна машин, отягощенных броней и орудиями, потянулась в сторону Полей Вальгаллы. Над Безъядерным районом встал гриб взрыва, первого на сегодня. Из района Пяти Полков на проспект имени Джеймса Вульфа выскочил боевой робот "Страус". Он секунду помедлил и бросился в сторону космопорта, смешно задирая длинные голенастые ноги, а вслед за ним, свистя и улюлюкая, понеслась роханская сотня, на скаку осыпая робота градом стрел. В этот момент на радиостанции прибавили мощности, и голос ведущего пробился через утреннюю разноголосицу:
- Итак, какие на сегодня новости. В районе Торквемады начнется очередной процесс над ведьмами. Билеты продаются в кассах района. Сожжение одной из ведьм на костре зрителям гарантируется. Желающие могут потом с ней сфотографироваться. В аэропорт прибыл долгожданный Б-52. Администрация аэропорта сообщает, что билеты, взятые на него до Лемурии, все еще действительны. Бронепоезд имени С. Железнякова отправится от перрона железнодорожного вокзала в намеченное время. На Полях Вальгаллы сегодня состоится, кроме обычного танкового боя, товарищеский матч по хоккею с мечом между командами "Аракис" и "Сальюз Секунда". Ставки принимаются всеми букмейкерскими конторами. Неизвестными вандалами сегодня ночью была обезображена статуя Шрайка в главном храме Церкви Последнего искупления. Хулиганы нарисовали на статуе помадой губы, подвели глаза и написали на постаменте: "Лапочка! " В довершение были обнаружены остатки вегетарианского завтрака и множество отвратительных знаков, известных под названием "пацифик", по всему храму. Ну что еще? Да, департамент безопасности полетов сообщает, что всем владельцам боевых самолетов необходимо продлить свои лицензии на пользование этой техникой. В первую очередь это касается владельцев самолетов времен первой и второй мировых войн. И еще об авиации: владельца сине-красного "Стеллса", бортовой номер ЮЭСАФ 802, предупреждают, что если он опять пролетит над городом ниже линии радара, то служба безопасности полетов примет адекватные меры. Вчера по вечер на улице В. Харконена патрулем Службы Безопасности был задержан странный человек, пожилой, странно одетый и вооруженный мощным арбалетом. Он приставал к прохожим, допытываясь у них, где находится некий Муад-Диб. Однако вскоре пришлось отпустить задержанного, так как выяснилось, что это и есть сам барон Владимир Харконен. Видимо, накануне он перебрал спайса. Или меланжа. Ну, это как кому удобнее. Ну вот, пожалуй, и все новости на данный момент! Итак, я прощаюсь с вами, но ненадолго, а лишь до следующего выпуска новостей!
Хрюкнув, репродуктор отключился.
Над городом на малой высоте пронесся красно-синий "Стеллс". Летевшие за ним флаера службы безопасности полетов осыпали его огнем парализаторов и пытались схватить гравитационными ловушками. Небо вдруг полыхнуло огромной надписью: "Живем, ребятки!", и тут же надпись погасла, сменившись на другую: "Еще одно нелегальное пользование глобальным стереовидением, и следующей почтой ждите вакуумную бомбу!"
Настал обычный день Хокум-сити...

...Вспышка багрового пламени. Дымный круг прочерчивает пространство и взрывается огненными брызгами. Солнце, ежеминутно меняя свой цвет, бешено бежит по небосклону. Мегаполис, огромный и уродливый, лежит на поверхности планеты, как коровья лепешка на лугу. Огромная черная птица кружит над ним, то сваливаясь на крыло, то взмывая вверх, а перья ее отливают металлическим блеском. И вдруг... Каждое перо вдруг становится серебряным лучом. Сначала они сохраняют контуры птицы, но потом с негромким свистом бросаются в разные стороны. Достигнув улиц мегаполиса, лучи ударяются огнем о крыши, мостовые, стены и скатываются в шарики чистого лунного света, которые прыгают по тротуарам, оставляя едва заметный светящийся след и снопы белых искр от каждого соприкосновения с асфальтом...
...Откуда-то издалека прилетает гулкое эхо пистолетного выстрела и бьется о стены ущелий, пока не затихает в чистом горном ручье...
...Горящий бензин...
...Тьма...

- Правитель.
- Да, Догбарш?
- Что ты пишешь?
- Книгу, которую никто не прочитает.
- Тогда зачем ты ее пишешь?
- Не знаю. Может быть, для надежды.
- Надежды на что?
- Понимаешь, Догбарш, этот город когда-нибудь погибнет. А книга останется. И я молю всех богов, чтобы ее нашли люди с богатой фантазией.
- И что тогда?
- Тогда Хокум-сити снова будет жить.
- И что в этой книге?
- Так, немного того, что есть в Хокум-сити. Немного веселья, немного горя, немного счастья, немного печали. Немного света, немного тьмы...
- А любовь?
- Тебе ли говорить о любви?
- А что, тебе?
- Да, ты прав. Это тоже будет. Но для равновесия я добавлю немного смерти.
- Это хорошо.
- Смерть?
- Нет. То, что ее будет немного.
- Как знать. Иногда совсем чуть-чуть смерти меняет жизнь человека полностью. И навсегда.
- Но к нам-то это не относится!
- Ты опять прав. Однако в городе живут именно люди, если ты этого не знал. Так что действительно хорошо, что смерти будет немного. Но и этого хватит.
- А когда умрет Хокум-сити?
- Нескоро. А может быть, сейчас. Это мне неизвестно.
- А кто же будет ждать гостей?
- Я.
- А я?
- Ты не хочешь умирать?
- Ты же знаешь, что мне все равно. Но тебе будет тоскливо одному. Может быть, они придут через несколько тысячелетий, Правитель?
- Ничего, я подожду. Я это умею. Я привык. Знаешь, сколько я ждал возникновения Хокум-сити?
- Сколько?
- Всю свою жизнь.
- Это долго!
- Это очень долго. Что по сравнению с ней несколько тысяч лет? Мелочь!
- Я не хочу покидать тебя!
- Ладно, ты тоже останешься. Однако, на многое меня не хватит. Я не умею хранить много воспоминаний. Многое я забываю.
- А причем здесь воспоминания?
- Пока я тебя помню, ты жив.
- Понятно.
- Все.
- Что?
- Я дописал.
- Так мало?
- Этого хватит. Мы же тоже останемся.
- И что теперь?
- Теперь мы будем ждать.
- Чего?
- Слишком много вопросов, Догбарш, слишком много вопросов!
- Хорошо, я помолчу... Но все-таки, чего?
- Момента истины.
- А момент истины?..
- Это момент смерти!.. Это еще Камю сказал.
- А это кто?
- Ты его не знаешь. Хороший был человек, но дерево его погубило.
- Это как? Он что, повесился на нем?
- Нет, врезался в него на машине.
- Но...
- Тс-с-с!..

...В городе идет дождь. Сквозь его серую пелену пробивается свет свечи в окне.. Одинокой свечи. И в ее тщетных попытках прогнать мглу можно увидеть ярость напалма и кротость церковной лампадки. Голубые глаза внимательно всматриваются в язычок пламени, словно стараясь разглядеть свое будущее и судьбу. Капает воск. С треском сгорает случайно попавший в огонь светлый волосок. Ночная бабочка ползает по стеклу со стороны улицы и пытается пробраться в комнату, рискуя быть смытой водопадом дождя. Губы хотят произнести что-то, может быть, имя, но так ничего и не говорят. Только рождают слабое дуновение, которое заставляет свечу удивленно отпрянуть, и ее слабый огонь превращается в тление фитиля, а ее душа тяжелым ароматным дымом устремляется вверх...
- Иришка!
Молчание.
- Ирина!!
- Да мама?
- Немедленно спать!
- Иду!
- И погаси свечку!
- Уже...

...Зеленоватая спираль, яркая вспышка и фигура в просторном черном плаще с глубоким капюшоном. И тихий голос:
- Это - тебе!..
Шипение фитиля. И, последним огоньком на нем, слова:
- И город... И все, что в нем...

...Грозовое облако постепенно принимает форму четырехмоторного самолета и, свалившись на крыло, начинает пикировать за город, оставляя за собой след из маленьких тучек. Потом следует тяжелый удар и на месте падения тучи встает радуга...
...Черно-белая радуга...
...Но ее никто не видит...
...Никто-никто...

Какое самое интересное и наиболее посещаемое место в любом город? Театр? Нет. Музей? Нет, помилуйте! Ресторан! Трактир! Кабак, наконец! А в Хокум-сити их полным-полно! В каждом районе свой. Вот, например, в районе "Жидкое небо" есть замечательная таверна "Гиперион" и там подают отменное мясное филе. Или в районе Торквемады есть ресторан "Аутодафе", так там такое жаркое - пальчики оближешь! Ну да ладно, я предлагаю заглянуть в кабак района "Длинная шпага". Ну тот, что стоит на улице капитана Шарки и называется "Ржавый якорь". Заглянем? Там такое чудесное пиво! Да и истории рассказывают - закачаешься. Одно слово - моряки. Ого! Да там поют! Тогда точно заглянем!

Пел высокий парень лет двадцати, одетый по моде средневековья и играющий на черной лютне:

На илистом дне догнивают обломки
И чист повсеместно лазурный простор.
Но все-таки помните люди потомки,
Что плавает в море старинный линкор.

Я выстроен был для ведения боя,
Огромен и сер я, ужасен на вид.
В походах я шел впереди всего строя,
В сраженьях морских я свиреп был и дик.

И вместо того, что б пойти под горелку,
Я после войны был оставлен в порту.
Ржавел потихоньку, тонул помаленьку,
Не чтил уж никто пушек строя красу.

И думал, однако, что так я и сгину,
Отправят на кладбище старый металл...
Но вдруг как-то в осень, когда ветер в спину,
Седой человек вдруг вошел на причал.

Погладил канаты, прошелся по трапу,
Потом - прямо в рубку, где старый штурвал.
Походка - стальная, так ходят солдаты,
За скрипом двери я его услыхал:

"Что, братец, тоскуешь? Охота на волю?
Да, чувствую, знаю. Туда же стремлюсь...
А что, ты рискнешь вновь отправится в море?
Не знаю как ты, я уже не боюсь...

Да, знаю, с тобой мы уже ветераны,
Калеки, убогие дети войны...
Под этим пальто ноют старые раны,
Девятый десяток идет мне, увы...

А помнишь, как раньше? Полощутся флаги,
Едят уголь топки, машины стучат,
Заход в порт эскадры - для города праздник,
Девчушки с цветами бежали встречать!.."

Он вдруг распрямился и дернул плечами,
Пальто мокрой тряпкой упало у ног,
Горит адмиральский мундир орденами,
И вьется из трубки сердитый дымок.

Схватил со стены телефонную трубку
И не удивился, услышав сигнал:
"Машинное! Спите? Вот я вам побудку!"
Топорща усы он в нее прокричал.

И где-то во мне зародилось движенье,
Огонь заплясал в моих старых котлах,
Я понял, что это мое возрожденье,
Я снова был молод, не чувствовал страх.

А в гуле машин вновь услышал я голос:
"Ну что, ты готов оторваться от сна?
Поверить, что в силах, хоть сед уже волос,
Я встать у руля? Нам дорога одна.

Уйдем мы с тобою за черные воды,
Разрежем форштевнем тугие года,
Для нас это будет последним походом,
И вместе мы будем уже навсегда!.."

Скитаемся мы уже долгие годы,
Железо - лишь тень, как и плоть человека,
И нам все равно до кривого навета.
Завидев линкор прочь плывут пароходы...

Певец умолк, затихли, исчезая под закопченным потолком, пронзительные аккорды лютни. Наступила тишина, которую, казалось, можно было грести руками и складывать кучкой на столе. Наконец кто-то решился нарушить ее:
- Эй, парень! Это ты про какой линкор?
- Это? Про "Королеву тумана". - певец тихо трогал струны своего инструмента, глядя куда-то в пол.
- Ну тут ты ошибся! Я уже двадцать лет на флоте, но такого корабля у нас нет!
- А у других стран? Островная Империя, например?
- Я тебе говорю - такого корабля нет и не было. Это придумал кто-то!
- Это было очень давно, моряк. Может быть, задолго до твоего рождения. - все обернулись на голос - в самом дальнем углу сидел мужчина в бело-золотом мундире капитана.
- А ты-то откуда знаешь? - тут же ощерился тот, что разговаривал с певцом.
- Да уж поверь мне, знаю. - усмехнулся капитан.
- Да ты сам-то!..
- А ну тихо! - гаркнул из-за стойки хозяин. - Распетушились! Сейчас быстро патруль вызову!
- А я еще одну историю про этот корабль знаю. - вдруг тихо сказал певец. - Рассказать?
- Конечно! Давай! Не стесняйся! - понеслось отовсюду.
- Только она не в стихах.
- Да ничего! Валяй!
- Ну слушайте.

"...Туман... туман стоит сплошной стеной, поднимаясь от самой воды. Такой плотный, что совершенно глушит свет мощного маяка на мысе Единорога. Но сильного ревуна он заглушить не в силах, и тягучий, плывущий звук пронзает бело-молочную пелену насквозь, говорит проходящим судам о том, что все в порядке, маяк стоит на месте и материк никуда не сгинул, что для кораблей было куда опасней. А те отвечают ревуну короткими криками бортовых сирен.
- "Тристан"! - говорит пожилой человек с видом старого моряка устроившейся на его коленях маленькой девочке.
- А это кто? - спрашивает она после очередного гудка.
- "Адмирал Дюк". Из Лисса идет.
- А это?
- Это "Морская собака". Траулер.
- А это?
- "Эалендил". Наверное, из Умбара идет.
- А...
Слова девочки заглушает пронзительный вой, больше похожий на вой смертельно раненого зверя, чем на звук сирены, так много в нем тоски и боли. Ворвавшись в граненую комнату маяка он рикошетит о стену, звенит посудой в шкафу и затихает.
Они ждут минут пять, но звук не повторяется.
- Что это? - снова спрашивает девочка.
- Не знаю. Может быть какое-то морское животное. Я читал в газете, что к одному маяку приплывало древнее чудовище и отвечало на сигналы ревуна. Может быть и тут такое же?..
- Но это было очень похоже на корабельную сирену!
- Я знаю точно - корабельная сирена так не звучит! По крайней мере наших кораблей. А дредноутов и подлодок Островной Империи никто уже давно не видел. Да и шел он, судя по звуку, в сторону моря. И это в такой-то туман! Нет, это не корабль!
- Ой, папа! Смотри! - вдруг кричит девочка и показывает в окно.
Мужчина оглядывается и замирает на месте: прямо на маяк, точнее, забирая немного левее, идет огромный корабль. Серый, мрачный. Угрюмо торчат пальцы орудий главного калибра и изломанным пиком вонзается в туман командная рубка...
- Линкор! Вот это да! Да их же на металл давно пустили! А этот почему остался? - удивлению мужчины нет придела. - Постой-ка! Это же... Это же "Королева тумана"!! Но она же погибла... Эй! Стой! Куда она прет!!! Там же берег!!
Но уже поздно - линкор на полной скорости сталкивается с приближающимися камнями. Люди на маяке готовы услышать все что угодно - скрежет крошащегося металла, взрыв, крики людей, но слышат только одно - тишину. "Королева тумана" величественно проходит мимо маяка, пересекая мыс, словно не замечая, что шуршание воды сменилось шорохом песка. Девочка и мужчина заворожено следят, как мимо проплывают надстройки, орудийные площадки, мостики, трубы... Трубы, из которых не идет дым...

- Полный вперед, Джоунс! - адмирал Рок надвинул фуражку на глаза. - Полный вперед!
Он смотрел, как мощный корпус "Королевы тумана" раздвигает холодные волны. Почему же так тоскливо и одиноко? Адмирал поежился.
- Радиограммы с базы? - бросил он дежурному радисту.
- Нет, господин адмирал.
Рок снова замолчал. Что же случилось? Чего не хватает? Он командует этим чудом техни...
Внезапно через стальную пелену туч пробился одинокий золотой волос солнца. Пройдя стекла рубки он упал на тяжелые руки вахтенного матроса, лежащие на штурвале. Адмирал внимательно смотрел на руки, на голубые и синие прожилки вен, похожие на реки, выступающие через задубленную кожу, обломанные ногти, тщательно отстиранные рукава рубашки и его пронзило томительное чувство, сладкое и режущее, которое посещало его всегда, когда адмирал видел солнце.
- Джоунс!
- Да, господин адмирал!
- Сколько мы уже не получали радиограмм?
- Не знаю, господин адмирал. Мне кажется, очень долго.
- А почему?
Капитан промолчал: этот диалог с адмиралом повторялся каждый день и повергал его в уныние. Откуда он мог знать, почему не идут радиограммы?
- Капитан Джоунс, вы помните нашу первую гавань? В Янтарной бухте?
- Да, адмирал... Кто ее не помнит? - вопрос адмирала застал его врасплох: такого еще не было.
- Ну и какая же она была?
- Красивая.
- Еще.
- Ласковая.
- Еще!
- Добрая.
- Еще!.. Впрочем нет, довольно...
- К чему вы это, господин адмирал?
- Да так. Представляете, я стал ее забывать. Другие гавани помню. Даже ту, что отвергла нас, и ту, из которой мы сами ушли. А Янтарную бухту начинаю забывать.
- Почему?
- Не знаю. - и после минутной паузы. - Послушайте, Джоунс, по вашему мнению у нас был шанс против той эскадры?
- Нет. - тяжело, как камень на бетонный пол.
- Почему же командование послало нас на это задание?
- Мы ничего не могли сделать, адмирал. Их было больше.
- Да. Будь у нас еще пара крейсеров, мы бы их всех пустили на дно.
- Это точно.
- Да... И гавань бы не сгорела.
- Да... Не сгорела.
Потянулась еще одна пауза.
- Как ее звали, Джоунс?
- Мира, адмирал...
- Что с ней случилось?
- Я видел в бинокль, что ее дом накрыло волной бензина из взорванных хранилищ. Я думаю, она сгорела.
- Мне очень жаль, Джоунс...
- Не стоит, адмирал. В следующей гавани будут еще...
- Не смейте! - голос адмирала вдруг стал жестким. - Капитан, не смейте! Вы же любили ее! Ведь так?!
- Да. - снова как камень.
- И не смейте отрекаться от нее! Слышите, не смейте!
- Адмирал! Она уже умерла! Что ж мне, вечно хранить память?
- Да!
- И что?! Я так и останусь с одной памятью на всю жизнь?
- Нет. Просто помните ее и все. Признайтесь, эта любовь была у вас первой?
- Нет, адмирал. Но мне кажется, самой глубокой. Хотя теперь уже сложно об этом говорить.
- Ладно, Джоунс. Идите отдыхать.
- Есть, господин адмирал!
- Да, капитан! - остановил Джоунса вопрос. - Мне никак не дает покоя тот факт, что мы уцелели в этом бою.
- Мне тоже, господин адмирал!
И уже закрывая дверь капитан услышал:
- Радиограммы с базы?..
- Пока я помню тебя, ты жив. - тихо сказал вахтенный.
- Что? Я не расслышал! - вскинулся адмирал.
- Я говорю, пока я тебя помню, ты жив.
- Что это?
- Не помню. Кажется, сказал кто-то.
- Н-да...
Солнечный луч исчез.
Тихо свистит ветер, насквозь пронзая "Королеву тумана" и затихает вдали ревун маяка на мысе Единорога. "

На этот раз молчание повисло надолго.
- А что случилось-то? - как-то робко спросил тот, что ругался с капитаном.
- "Королеве тумана" было поручено охранять гавань в Янтарной бухте. А потом пришла вражеская эскадра и линкор вышел им навстречу. Это был жестокий бой. В конце концов линкор погиб, но затонув, он перекрыл вход в бухту. Тогда эскадра просто смела город с лица земли.
- А капитан Джоунс?
- Он командовал кораблем после смерти адмирала Рока. Так они и ушли под воду, вместе, в одной рубке.
- А Мира кто такая?
- Это девушка, с которой познакомился капитан на берегу. Она тоже погибла. В городе. Вы слышали, как. Правда, там есть гора в бухте, где поставили крест, в память о погибших. Уже после войны. Так вот, говорят, что рано утром у него можно увидеть Миру и Джоунса. Они там до сих пор встречаются.
- Так вот оно как было... - прохрипел капитан, сидевший в дальнем углу.
Он встал, расплатился с хозяином и подошел к певцу.
- Спасибо, парень. Я то думал, что про "Королеву тумана" все давно забыли. Как тебя зовут?
- Ян. Ян Рок.
- Так ты?..
- Да. Прямой потомок адмирала Рока. Кому уж, как не мне...
- Все равно, спасибо! - и капитан быстро вышел.
- Эй! Подождите! - певец вскочил и бросился за ним. - Капитан!
- Кто это такой?
- Это? - усмехнулся хозяин. - Капитан Джоунс!
- Как?
- А вот так! Он сюда давно ходит, да всех про свой линкор расспрашивает. Вот, сегодня ему повезло...
В кабаке очередной раз воцарилось молчание. Только на этот раз оно было пронизано пением чаек и шелестом морских волн, бьющихся о борт корабля... "

"...И вновь темнота навалилась на город, прижала его к могучей груди планеты, распластала на асфальтовом, пахнущем горячим битумом кресте. И город задыхался, жадно ловя скудный свет, источаемый уколами звезд и бледным колодцем луны, лихорадочно впитывая кирпично-бетонной кожей клинки автомобильных фар. Темнота. Густая, похожая на чернила, разливается она по улицам, затекает в решетки дождевых стоков, пряча садовые скамейки и заглядывая в окна первых этажей. Темнота... душила город в своих щупальцах...
И вдруг...
Словно треснула распрямившаяся пружина, словно пахнул в лицо порыв свежего ветра: город подобрался и выпустил в лицо темноте заряд электрической шрапнели, которая, отскочив от нее, осела на улицах, пробравшись в фонари на столбах. Темнота, напуганная неожиданно смелым выпадом города, отпрянула, недоверчиво глядя на огоньки и, наконец, ворча, устроилась на ночлег куполом черноты над домами. А искусственный свет города, повстречавшись со светом звезд, затеял с ним веселую возню и пение, пугая спящую темноту сполохами огня. Но к утру темнота отступает, уходя неизвестно куда, а электрическая шрапнель тает, исчезает, растворяясь в чистом, жгучем потоке утреннего солнца. И так происходит каждый раз."

Низко, почти скребя брюхом по крышам домов, над районом "Сломанный зуб" промелькнул серо-голубой "Фокке-Вульф" с красно-желтым коком винта. Надсадно ревя он повернул, пронесся над Дикими садами и практически вертикально взмыл вверх вдоль Клыка Оборотня, огромной скалы, на вершине которой стоял замок Волка.
- Эх, попадет ему от Правителя! - покачав головой сказал смотревший в небо викинг. - Клянусь Тором!
- Да ни ангела! - пожилой вампир поправил темные очки. - Он этих летунов любит. Вон, смотри!
Когда "Фокке-Вульф" пролетел мимо замка Волка, все увидели на его башне маленькую фигуру, которая махала самолету рукой.
- Эй, внизу! Привет! - раздался из рации на поясе американского рейнджера голос с сильным немецким акцентом.
- Привет Вальтер! Как там у тебя? - немедленно отозвался тот.
- Замечательно! Что-то сегодня Иван запаздывает!
- Ничего я не запаздываю! - раздался из той же рации обиженный голос. - Я тут уже минуты две кружу!
- А где ты?
- А вот!
Вдоль плоскостей "Фокке-Вульфа" хлестнули очереди и над головами зрителей пролетел Ла-5 с цифрой 27 на фюзеляже.
- А теперь вижу! Начнем?
- А почему бы и нет?
- Ну, поехали, как говорил Гагарин!
И в воздухе началась обычная кутерьма воздушного боя. Верткие машины крутили невероятные фигуры высшего пилотажа, не забывая поливать друг друга нитями очередей:
- Ну сейчас я тебя!
- А вот ни черта у тебя не выйдет!
- Это почему это?
- А потому что я вот так сделаю!
- У ты какой! А я на тебя вот так выйду?
- Не плохо! Только вот ты ветер не учел!
- Правда твоя. Ну тогда через пике!
- Ну рискни.
- И рискну!
- Давай-давай! А я тебя на выходе из него подожду!
- Ну жди! А я тебя вот так!
- Ну! Так нечестно! Мы же договаривались со стороны солнца не заходить! Забыл?
- Ой! Извини!
- Ну ладно!

Развязка наступила быстро: обе машины на какую-то долю секунды оказались на одной линии и всадили друг другу по очереди в кабины.
- Ух ты!
- О, майн готт!
- Ну все, народ, сегодня ничья! - сказал в рацию рейнджер.
- Это точно! - донесся голос Ивана. - Слушай, ты не мог ниже целится, да? Весь фонарь краской заляпал! Мне ж теперь на компьютере садиться придется!
- Впрочем, и мне тоже.
- Так я тебе тоже в кабину попал?
- Да.
- Ох ты ж господи! Ну извини!
- Да ладно!
- Ну что, полетели?
- А на чей аэродром пойдем?
- Айда на японский авианосец.
- На "Йонагу"?
- Ну да! Там сегодня самураи какую-то вечеринку устраивают, меня их пилот пригласил. Командир истребителей.
- Йоси?
- Точно, Йосими Мацухара!
- Ну полетели!
Истребители крылом к крылу сделали круг почета над районом и скрылись за домами.
- У! - вдруг протянул все тот же викинг. - Похоже погодка-то портится!
Я посмотрел на небо - аршинными буквами на нем было выведено: "Вниманию пилотам всех машин, кроме аппаратов В.К.С.! Над Хокум-сити ожидается сильный дождь с грозой. Рекомендуется немедленно прибыть на свои аэродромы! Повторяю, рекомендуется всем прибыть на свои аэродромы, летуны несчастные, пока вы не наломали дров и не размозжили о город свои..." Надпись моргнула и исчезла. Секунду спустя уже другой почерк написал на облаках:"Рожденный ползать летать не может!"
И тут хлынул ливень. Он ударил неожиданно, предательски неожиданно. Хлесткая стена капель мазнула людей по лицам, заставив разбежаться по подъездам и магазинам, прошлась ,как мокрой тряпкой, по запыленным тротуарам и деревьям. Улица опустела мгновенно. Но я остался стоять, ибо мне, как владельцу маленького силового поля, вымокнуть до нитки не грозило. И я стоял, омываемый со всех сторон зеленоватыми струями, наблюдая, как в небе борется со стихией одинокий Ми-24. Вот он один раз клюнул носом, другой и вдруг стремительно понесся к земле. И когда до домов оставалось метра два, невидимая рука поля безопасности подхватила его и мягко посадила на крышу небоскреба. Ну вот и все, улицы и небо окончательно опустели. Больше смотреть не на что и можно пойти домой, переодеться, разжечь камин, налить кофе и сесть перед огнем, вытянув к нему ноги. И пускай себе ливень идет. Он же за окном идет, правильно? А у меня тепло и сухо. Да, пожалуй, я так и сделаю. Может быть я даже позвоню...
И в тот же миг, когда мысль пришла ко мне, я увидел этого человека. В отличии от всех, он не прятался от падающей с неба воды, а стоял на тротуаре, подняв залитое дождем лицо вверх и счастливо смеялся.
- Простите, вам плохо?
- Нет, мне очень хорошо? - он ответил, не поворачивая ко мне лица.
- Ну что ж, извините, что потревожил вас! - я приподнял шляпу и повернулся, что бы уйти.
- Подождите!
- Что? - снова повернулся я.
- Извините меня, если я был с вами невежлив.
- Да ничего!
- Понимаете, во время дождя я сам не свой! Брожу по улицам, танцую, пою, кричу, смеюсь! Веду себя как образцовый сумасшедший!
Еще раз посмотрев на его промокшую насквозь одежду и встретившись с его счастливым взглядом, я подумал, что он недалек от истины. Может быть вызвать Службу Здоровья?
- Не знаю, может быть что-то подобное испытывает оборотень в полнолуние!
- Да?
- Может быть!
- Ага, ясно! И в кого же вы превращаетесь? Если не секрет.
- В дождь!
- Ого! Глобально! А может быть что-то попроще выберете, а?
- Вы мне не верите?
- Верю-верю! - я знал, какими сильными и опасными могут быть умалишенные, а что этот тип сумасшедший, теперь не вызывало никаких сомнений. И как только Правитель терпит их в городе?
- Не верите... Я говорю не об обычном дожде, который идет сейчас. Нет! Это совсем другое! И я уже кое-что умею! Хотите, покажу?
- Давайте. - на всякий случай я включил силовое поле на полную мощность.
- Смотрите!
Он отошел от меня шага на два, огляделся и вдруг с места бросился бежать. Остановившись на противоположной стороне улицы, он повернулся ко мне:
- Посмотрите вниз!
Я судорожно шарахнулся к стене дома, ожидая увидеть под ногами минимум противотанковую мину. Иначе почему он так быстро убежал? Небось заминировал меня, пока я тут с ним...
Но под ногами у меня оказалась всего лишь лужа. Обычная лужа, которая образовывается после каждого дождя. Большая, грязная и довольно глубокая. Мои ноги, окутанные полем, ушли в нее по щиколотки. Ну и что?
А мой собеседник неожиданно опять побежал. Прямо ко мне. Когда до лужи оставалось шага два, он подпрыгнул вверх и вперед. А потом он поехал по поверхности лужи, как будто это был лед! Я протер глаза - он продолжал скользить ко мне, а потом резко затормозил, как это делают лыжники и мое поле окатила волна воды. В следующую секунду он быстро погрузился в воду так же, как и я, по щиколотки.
- Ну как? - его улыбка стала еще шире. Уж не мой ли ошарашенный вид помог ей в этом?
- Потрясающе! - наконец смог сказать я. - Как это у вас получается?
- А я сам не знаю! Однажды попробовал и получилось. Теперь вот умею!
- И что, по любой воде?
- Нет, только по дождевым лужам. Пробовал по реке, так чуть не утонул. Я плавать не умею.
- И зачем вы это мне показали?
- Чтобы доказать, что дождь - это что-то особое!
- Считайте, что доказали! А вы еще упомянули про необычное?
- Да! Понимаете, дождь - это целый мир, в котором есть свои жители.
- Что?!
- Да-да, не удивляйтесь! Это очень странные существа! Они приходят к нам вместе с каплями воды и уходят обратно наверх, когда она испаряется. И тогда им становится очень больно.
- Почему?
- Они как вода. Им тоже приходится испаряться, чтобы уйти. Вы хоть раз испарялись?
- Ну, в институте, с лекций...
- Это не то!
- Ну тогда нет.
- Вот то-то!
- Вы так говорите, как будто сами не раз это проделывали!
- Нет, но я знаю!
- Откуда?
- Они сами говорили мне об этом.
- Так вы еще и разговаривали с ними?!
- Конечно! Я - кандидат на переход к ним, в их мир. Мне даже кажется, что умение скользить по лужам - это как бы первая ступень, что ли. Что-то вроде испытания.
- Постойте-постойте! Дайте переварить! Значит в дожде живут существа?
- Да!
- И они приходят к нам?
- Да!
- И когда они уходят, то испытывают страшную боль?
- Да!
- Тогда зачем же они приходят, раз это причиняет им такие страдания?
- А вот этого я не знаю... Их логика и мышление несколько отличаются от наших. Но я точно знаю, что эта боль - плата за посещение нашего мира. Только вот что они получают от этих посещений? Я этого не знаю. Может быть, когда я стану одним из них, то пойму.
- А можно их увидеть?
- Нет. Самому нет. Они показываются только тем, кому сами захотят. Да, вы слышали историю о Духе дождя?
- Нет, а кто это?
- Он - самое странное существо из тех, кто живет в дожде. Он спускается на землю каждый дождь и ищет. И не чувствует боли, когда возвращается обратно, потому что он не испаряется, а летает сам. А еще он сам может творить дождь, когда захочет.
- А что он ищет, этот дух дождя?
- Кого.
- Что кого?
- Не что, а кого. Он очень одинок. И он ищет такую же одинокую душу, как и он сам, что бы им вместе не было одиноко. Все просто. И ищет он уже достаточно долго. Примерно лет четыреста или триста. А может быть и больше. Хотя, точнее, искал.
- Почему?
- Потому что нашел!
- Что?! Когда?!
- Вчера. Теперь дождь станет еще ласковее и теплее. Так вот. Хотите, расскажу, как это все было?
- Конечно!
- Слушайте...

"...Дождь... Казалось бы - простая вода, в виде пара поднявшаяся к небу и снова водой выпадающая обратно. Круговорот. Вроде бы все правильно и логично, но... Почему-то притягателен он, дождь. Это какое-то совсем необычное время, необычная вода. Приглядитесь внимательно - словно кто-то свесил с облаков серебряные нити и возит ими по двору. И эти нити собираются в лужицы ртутной пряжи, а невидимые пальцы вяжут из нее шарфы уличных ручьев, добавляя немного грязи и пыли. А потом все это высыхает. Но это потом, а сейчас идет дождь. Может быть оттого, что эта вода соприкоснулась с небесами, нам так интересно на нее смотреть? Почему она падает обратно? Может быть большой светлый Демиург собирает ее с земли и, видя в этой воде отражения того, что нес его свергнутый с высот ученик, сбрасывает ее вниз, на землю, как когда-то своего ученика? Может быть... Может быть поэтому во время дождя возможны самые удивительные и фантастические вещи? Кто знает, что несет с собой дождь?..

- Здравствуй!
- Здравствуй...
Бушевание ливня за окном и тающие дорожки капель на стекле.
- Ты опоздал.
- Ты огорчена?
- Да. Я подумала, что ты больше никогда не придешь.
- Я же обещал, что никогда не покину тебя, помнишь?
- Да, помню.
Вскипающие в лужах струи наотмашь бьют по листве.
- Тебя что-то беспокоит?
- Да, я чувствую себя все больше одинокой.
- А я?
- Но ты приходишь почему-то только в дождь!
- По другому я не могу.
- Почему?
- Не сейчас...
- Как хочешь...
- Ты обиделась?
- Нет...
- По голосу слышу, что обиделась.
- Да нет же! Расскажи, почему ты задержался.
Темно-синие тучи висят над городом и обстреливают его из бортовых орудий.
- Я... Я давно хотел тебе сказать...
- Ну!
- Я... Я не человек!
- Что... Как это?
- Я - Дух дождя!
- Так вот почему ты...
- Да. И для того, чтобы прийти к тебе, мне необходима лужа. И сегодня я слишком долго искал подходящую. Все были какие-то грязные.
- А я... знала... Чувствовала! Как бы я хотела увидеть, где ты живешь!
- А ты можешь видеть это.
- Как?
- Посмотри! Видишь лужи во дворе?
- Да.
- Ты никогда не смотрела в них?
- А что там можно увидеть, кроме воды и грязи?
- О, там есть много всего! Если присмотреться повнимательнее, то можно заметить, что город в луже отличается от города вокруг тебя.
- Ох, я так хочу посмотреть!
- Не боишься промокнуть?
- Нет!
- Ну тогда пойдем!
Каскад брызг врывается в комнату через открытое окно. Занавеска, как белое крыло, вылетает под дождь и тут же бессильно падает.
- Посмотри, вот эти дома выглядят немного не так. У них на один этаж больше, да и украшения на фасаде красивее. Видишь?
- Да... Как здорово! Так это действительно другой мир?
- Конечно.
- Но почему люди не замечают его?
- Люди редко обращают внимание на то, что у них под ногами.
- И ты...
- Да, я оттуда. Из-за лужи. Вот почему я прихожу только в дождь.
Зеленоватые снаряды выбивают последние остатки пыли из асфальтовых укреплений.
- Послушай, я давно хотела спросить тебя, почему ты приходишь ко мне?
- Не знаю. Тогда ты показалась мне такой одинокой. Ты сидела у окна и плакала. И мне стало жалко тебя. И потом, ты в зеркало смотрелась? Мимо такой красоты пройти трудно!
- Ой, да ладно тебе!
- Серьезно!
- Значит я... Я тебе... Я тебе нравлюсь?
- Очень!
- Ой!
- Ты уж извини за такую прямоту.
- Ничего. Просто мне еще никто такого не говорил.
- Значит, я первый.
- Да, значит.
В тучах появляются просветы и дождь утихает.
- Тебе пора?
- Да.
- Можно я обниму тебя?
- Ты этого очень хочешь?
- Да!
- Обними... Ну как?
- Хорошо! А почему ты сам этого никогда не сделал?
- Видимо, я ужасный пуританин!
- Ты ужасный чудак!
- Ну спасибо! А если...
- Тс-с-с! Помолчи!..
Солнечный меч вырывается из-за облачного щита и бьет по мокрой земле.
- Мне пора, прости.
- Ты придешь еще?
- Обязательно!
- А когда?
- Когда пойдет дождь!
- Постой, я хочу еще раз взглянуть на твой мир.
- Осторожно!
- В чем дело?
- Когда светит солнце, нельзя смотреть в лужи. Особенно при грибном дожде!
- Почему?
- Тогда ты мгновенно переместишься в другой мир и никогда больше не вернешься!
- Никогда-никогда?
- Никогда...
- А... Если я сама этого захочу?
- Тогда тебе необязательно ждать грибного дождя: просто позови меня.
- Даже если на небе нет ни тучки?
- Даже тогда.
- Хорошо...
- Ну, до встречи!
- Приходи еще!..
Вода возвращается обратно на небо. Чтобы потом упасть обратно.
И когда настал день...
- Милый, приходи!
- Я даже не верила! Забери меня с собой! Забери скорее!
- Ты уверена в этом?
- Да! Скорее!.. Как же мне больно!
- Это другой мир и ты там тоже изменишься! Ты готова к этому?
- Да!
- Хорошо, давай руку!
- Милый, как же боль...
И вновь струи воды заливают комнату через открытое окно.

- Профессор, мы потеряли ее...
- Что?
- Я говорю, что девочка умерла!..
- Не кричите, я не глухой.
- Извините, я просто...
- Ничего, доктор, всем нам не по себе. Но поверьте мне, мы ничего не могли сделать: еще когда ее клали к нам в клинику, то диагноз был не больше двух месяцев... Так оно и вышло...
- Да... Все равно, трудно...
- Я понимаю.
- Может быть, родственникам сообщить?
- У нее их нет.
- Как так?
- А вот так...
- Кстати, профессор, вы заметили, какой странный дождь был?
- Нет. А что?
- Он очень резко начался и тут же прекратился. Как только распахнулось окно.
- Как раз, когда приборы показали?..
- Да. Странно?
- Нет. Нынче природа чего только не выкидывает. Ну, что, пойдемте?

Пронизывать тучи, нестись на крыльях ветра, закручиваясь в воздушных спиралях и стремительно пикировать навстречу пыльной и сухой земле...
- О господи! Я и не знала, что это так прекрасно!
- Да, это великолепно! Ты не жалеешь о доме?
- Нет, я все равно жила одна. А здесь я с тобой!
- Вот только поцеловать тебя по-настоящему я здесь не смогу.
- Ничего, подождем дождя и луж!
- Подождем!

Прислушайтесь - иногда в звоне капель по подоконнику и барабанной дроби струй по листьям можно услышать счастливый смех. Смех, похожий на переливы серебряного колокольчика. Правда."

- Вот так вот. Захватывающе?
- Еще бы! Что с вами?!
- А что такое?
- Вы... Вы!..
Мой собеседник таял на глазах. Он постепенно светлел, расщеплялся на множество маленьких разноцветных шариков, которые весело устремлялись по нитям дождя вверх, к темным тучам.
- Я понял! Я принят! Я сдал последний экзамен! Прощайте!
- Прощайте! Вы когда-нибудь вернетесь?
- Обязательно! Со следующим дождем! И тоже буду что-то искать!
- В таком случае зайдите ко мне и расскажите, как там. Хорошо?
- Хорошо. До свидания!
Последняя струйка шариков унеслась ввысь и я остался один посреди большой лужи под проливным дождем.
И тогда я отключил поле, постоял немного, подняв лицо к небу, а потом вышел из лужи. Перешел противоположную сторону улицы. Потом хорошенько оттолкнулся и побежал обратно. Когда до лужи оставалось шага два, я подпрыгнул вверх и вперед... "

"...Ночь. Черная ночь в Хокум-сити. Моя любимая скамейка в городском парке. Тишина, лунный свет. И вдруг - испуганные, торопящиеся шаги по асфальту. Кто бы это мог быть в такой поздний час? Я решаю, что это может быть только девушка, никому иному я просто не могу присвоить шаги, похожие на перестук весенней капели на карнизе окна. А вот и она, действительно она! Молодая, почти девочка еще, в новомодном коротком платье, воздушные туфельки-"лодочки". Ох, не напугать бы! Луна сегодня необычно большая и, кажется, в упор глядит на меня и спрашивает: "Ну, что ты теперь делать будешь?" А ничего! Вот возьму и заговорю с ней! Не веришь? А, ну тогда смотри!
- Добрый вечер! - тихо сказал я, когда она поравнялась со скамейкой. И тут же добавил. - Не бойтесь!
- А я не боюсь.- она остановилась, с тихим стуком переступила туфельками и было видно, что она все-таки боится.
- Присаживайтесь, поговорим. - я указал на скамейку.
Неподалеку остановился вездеход С.Б. и его вид видимо успокоил девушку.
- Спасибо. - она села. - А о чем?
- О чем хотите вы. - я потер переносицу. - Или о том, что знаю я.
- Ну... Я не знаю... - она покраснела, но только немного, совсем чуть-чуть. - Давайте о том, что знаете вы.
- Ну что ж, тогда спросите меня.
- О чем?
- О том, что я знаю.
- Хорошо. - она одернула платье на коленях. - Расскажите о том, что вы знаете!
- Я знаю о том, - начал я. - как купаются лунные плети в горячих ванночках ночной росы. Я знаю о том, как поет темной воде колыбельную стройный, похожий на стрелы, камыш. Я знаю о том, как в высоком небе рождается хрустальный звук, как будто кто-то серебряными молоточками тихонько стучит по звездам, рождается, заставляет прошелестеть тихим шепотом листву леса и ныряет в чернильное болотце. Я знаю о том, как тихо, с едва слышным шипением, ползет по лесу белый туман, обтекая деревья, заливая поляны молочными морями и океанами, одевая кусты боящимся ветром саваном. Я знаю о том, как пахнет стремительный ветер, когда бежишь по тропинке на краю обрыва, и его ледяные щупальца пробираются в горло, в легкие, в сердце, обволакивают душу, несут ее прочь, вверх, ввысь, к бледному глазу Луны, Я... Я знаю!
- Я верю вам! - прошептали ее губы, и в ее глазах я увидел полыхающий свет.
- А вы.. Ты хочешь узнать все это?
- А можно? - она опустила глаза, прикрыла их, но из-под опущенных ресниц билось пламя.
- Конечно. - я взял ее руку, положил ее ладонь в мою. Слегка сжал.
И словно искра, словно струя чистой воды влилась в нее, гася огонь в ее глазах и заставляя их светится легким, струящимся серым светом. Теперь она знала все это. Она пила вместе со мной ночной ветер, купалась в лунных лучах, бежала по тропинкам леса... Пела вместе со мной громкую ночную песню...
- Я знаю!.. - прошептала она и алмазная слеза выкатилась из-под ее ресниц.
- Мне пора. - я оглянулся на розовеющее небо и отпустил ее руку. - Пора!
Толчок, рывок и скамейка резко уходит вниз. Исчезающая темнота, нервный, спешащий полет - моя участь на ближайшее время. Ничего. Совсем ничего. Хотя... Что-то... А она стоит внизу и, не обращая внимания на слезы, смотрит мне вслед.
- Я знаю!.. - снова услышал я ее шепот.
- Я - вернусь!.. - донес до нее ветер мои слова."

"...Небо наливается кроваво-красным цветом, набухает и, кажется, готово пролиться на землю алым дождем, затопить улицы города рубиновыми реками. Город, словно клубок колючей проволоки, напрягается, готовясь в любую минуту распрямиться и отразить нападение пока неведомого врага. Но чернильная тьма наполняет небо. Заменяя кровь. И искорки звезд мерцают по его покрывалу...

- Догбарш.
- Да, Правитель?
- Посмотри на это.
- На небо?
- Да. Что ты видишь?
- Звезды.
- Да. Звезды. Что может быть прекраснее?
- Много еды!
- Догбарш!
- Правитель, ну что ты хочешь от простого охранника?
- Да. Хотя, в чем то ты прав.
- Ты грустишь?
- Есть немного.
- А почему?
- Я грущу по себе самому. По себе старому.
- А чем ты себе сегодняшний не нравишься?
- Раньше я был жив.
- Да ты что? Правда? Когда?
- Давно, Догбарш, очень давно. За много тысяч лет до твоего появления. Я жил, ел, спал, грустил, не так, как сейчас, а нормально, как человек, любил...
- Да? Ты никогда не рассказывал мне об этом.
- Видимо и не расскажу.
- Почему?
- Есть такие вещи, о которых неприятно рассказывать даже мне.
- А может расскажешь?
- Нет.
- Ладно, как хочешь.
- А ты, Догбарш? Ты когда-нибудь любил?
- Нет, Правитель. Я создан таким, какой я есть, а я, как ты знаешь, могу обходиться без многого. Любовь мне неведома.
- А хотелось бы узнать?
- Нет.
- Почему?
- Я видел, сколько она доставляет страданий людям. Этого мне не хочется.

...Латунная гильза от пистолетного патрона в тонких, полупрозрачных пальцах. Едва уловимый запах сгоревшего пороха...
...Ржавый сломанный четырехгранный штык, вонзенный в деревянную стену. Висящая на нем пустая противогазная сумка...
...Пятно выжженой травы. Полусгоревшая покрышка от колеса. Пение птиц и шум проезжающих машин...
...Высокая дикая конопля. Месиво рыжей глины, пополам с жирным черноземом. Свист ветра...
...Большая поляна на склоне горы. Ветер ласково гладит высокую траву, сухо трещит высохшими ветками. Высота. Синева неба...
...Развилка грунтовых дорог. Мертвое дерево с ободранной корой. На дереве сидит несколько воронов...
...Перекрестие снайперского прицела шарит по ландшафту. Ищет. Находит человека. Долго выбирает, куда попасть. Выстрел. Человек падает...
...Стрекот боевых вертолетов над сухой долиной, рев ракет и рокот взрывов...
...Большая поляна с невысокой желтой травой. На ней раскиданы ржавые обломки комбайнов, тракторов, сеялок... Как обломки военной техники...
...Звездный купол, обнимающий крышу высотного дома и смотрящий в душу серебряным глазом луны...
...Жесткий ветер в лицо...
...Темный дом с мертвым запахом...
...Пустые глаза...
...Боль...
...Тьма...
...Захлебнувшаяся атака.."

- Да, это точно.
- Правитель, я знаю!
- Что?
- Тебе нужно меньше общаться с Эриком и слушать его музыку!
- Это еще почему?
- Это он внушает тебе такие тоскливые мысли. Сам помешан на поисках своей Кристины, так и других тоже с ума сводит!
- Слушай, Догбарш, с чего это ты вдруг таким интриганом сделался?
- Кем?! Я охранник! И я делаю все для твоей сохранности!
- Это касается тела. Но о душе позволь беспокоится мне самому!
- А она у тебя есть?
- Душа?
- Да, она?
- Да, ты знаешь, как сбить с толку.
- Так есть?
- Может быть есть. А может быть и нет. Как там учит религия? Душа есть у всякого живого? А можно ли меня причислить к живым?
- "Я мыслю, следовательно - существую"!
- Вот именно- существую! Но не живу! Значит, у меня нет души.
- Значит, нету. А у меня?
- Тебе честно сказать?
- Да.
- Ты мне надоел!
- Ну здорово! Это чем же это?
- Вопросами своими провокационными!
- А ты, между прочим...
- Так, все! Ничего не хочу слушать! Где у тебя пост?
- На входе...
- Вот и иди туда!
- Слушаюсь, Правитель!
- Слушайся-слушайся, это, говорят, полезно!

...Где-то вдали рождается и прилетает женский крик, долгий, кого-то зовущий. А по загородному шоссе к Хокум-сити едет большой бензовоз. Не доезжая до города километра три, он начинает болтаться по дороге как пьяный, дверца его отстреливается и катапульта выбрасывает водителя вверх. Неуправляемый бензовоз врезается в транспарант "Добро пожаловать в Хокум-сити! " и немедленно взрывается. Жирное пламя разгоняет тьму ночи...

- Догбарш!
- Да, Правитель?
- Запиши-ка новый указ. Отныне в моем городе не будет ни одного бензовоза. Ни одного...
- Да, Правитель, я понял. А это нужно?
- Для меня - да.
- И все?
- Да. Уже слишком поздно. Для кого-то.
- Хорошо.

Боевой звездолет-призрак стартует с космодрома. Высунувшийся из-под земли крот долго смотрит вслед яркому пятну двигателей. Потом он вздыхает и исчезает в норе...
...Тоскливый волчий вой...
...Странник...
...Ван-Страатен...
...Вечный покой на дне моря...
...Непонятная мысль сверлящая голову...
...Резким рывком - день...
...Спасение от ночных кошмаров - дневной сон. Дневной сон... Обитель дневных кошмаров...
...Черный цветок, рассыпающийся на ветру на тысячи черных острых снежинок...

- Догбарш, а ты знаешь, почему умирают солдаты?
- Потому что их убивают.
- Нет, почему они идут на смерть так спокойно?
- Но это их работа!
- Да, работа...

"Сочный морской ветер расчесывает стебли травы и гладит полотно шоссе на краю дороги. А еще он ласково обдувает небольшую бронзовую статую. Статую девочки. Она стоит в напряженной позе, вглядываясь в другой берег выгнувшейся подковой бухты, словно пытаясь там что то разглядеть. Поток незаколотых волос, свободное платье... В последнее время, в полдень, когда движение по этому шоссе сходит на нет, я приезжаю сюда. Глушу двигатель автомобиля, выхожу из него и ложусь на горячий капот. Или сажусь у подножья статуи и свешиваю ноги с постамента вниз. Туда, где ста метрами ниже бесятся волны среди камней и ржавеет остов старого "ползуна". И, закрыв глаза, я начинаю вспоминать. Нет, не то, что было когда-то со мной. Это было с другим человеком. И это связано с этим местом. И со статуей.. И со мной...

Отступать - это тяжело. И это противно. А для сержанта Корта еще и позорно. Вот уже третью неделю он со своим взводом отходил к Северной столице, отбиваясь от наседающих мотострелков Горцев. Позавчера их танки чуть не зажали Корта и его ребят в ущелье и только то, что остались ракеты для "дымовухи", помогло им уйти. Им - это остаткам взвода правительственных сил Равнинной республики. И Корт был их единственным командиром. Да, черт побери, а еще совсем недавно...
- Сержант!! - раздался крик из головной машины. - Сержант!! "Попугай"!!
Корт замысловато выругался и скатился из дверцы замершего броневика на сухую землю. Точно - со стороны солнца на них заходил штурмовик Горцев, прозванный за раскраску и странную форму кабины "попугаем".
- Разбежались! - крикнул сержант в мегафон. - Все за обочину дороги!
И тут же "попугай" пустил ракеты, которые выпотрошили головной броневик, раскидав его экипаж по дороге. Все остальные солдаты рухнули в пыль и застрочили из "ящеров" по штурмовику, а "дымовуха" на второй машине рявкнула ему на встречу шестью ЭрЭсами. Пять прошло мимо, но шестой, последний угодил самолету в правое крыло, тот клюнул носом и начал терять высоту, значительно снизив скорость, что подтвердило догадку о том, что Горцы не выдерживают больших перегрузок. Когда пилот пришел в себя и попытался выровнять машину, было уже поздно: она прочертила крылом по земле и мгновение спустя превратилась в груду искореженного металла.
- Быстро по машинам! - крикнул Корт и броневики рванули к видневшемуся неподалеку спасительному лесу, так как всем было ясно: где "попугай", там и его старших братьев жди - "драконов".
Лес встретил непривычными красками и тишиной, от которых все уже успели отвыкнуть за годы войны. Углубившись в него на пару километров, Корт приказал остановиться.
- Привал. Первая десятка - маскировать наши следы. Вторая десятка - разведка по ходу движения на три километра. Исполнять.
Все. Теперь можно на время рухнуть и поспать. Или погрезить. А, к черту! Сейчас все одинаково!..
Когда-то все было не так. Корт вспоминал свой родной Раттор, его сияющие бриллиантовыми струями фонтаны и изумрудные сады... И Тари... Корт вспоминал свою Тари. Ее голубые глаза, каскад льняных волос и голос, похожий на переливы серебряного колокольчика... Колокольчика... Да, это было в прошлом. Как и рев пикирующих на Раттор "драконов", превративших фонтаны и сады в уголь и золу. Фонтаны и сады... Сады и фонтаны... И Тари... Его, Корта Тари...
- Сержант! - к Корту склонился капрал Лоск. - Впереди, метрах в пятистах, дом.
- Жилой?
- Как мы поняли - да. Из трубы идет дым, домашние животные, ухоженный сад.
- Ловушка?
- Вряд ли.
- Ясно. Капрал, отдыхайте.
- Есть! Спасибо.
Лоск упал там же, где и стоял, тут же захрапев. С завистью посмотрев на него, Корт поднялся:
- Капрал Шторм!
- Да, сержант?
- Мне нужны вы и ваш десяток. Нет, десятка не надо, возьмите кого-нибудь одного, кто еще стоит на ногах.
- Есть!
- Пойдем, взглянем на этот дом.

Дом был старый. По крайней мере, по типу постройки. Из трубы действительно шел дым, а на окошках висели занавески. Идилия, да и только. И это во время войны?!
- Сержант, что это? - это Шторм.
- А черт его знает! Вы сидите здесь, а я пойду посмотрю.
- Может быть, лучше я?
- Так, приказы обсуждать будем?
- Никак нет!
- Вот так. Ладно, перебежками - перекатами.
Корт поправил "ящер" на левом плече, почувствовал, как немедленно загорелся болью волдырь под курткой. На правое перевешивать было бесполезно - на нем сплошной синяк от стрельбы. Ну ладно, вперед. По мере приближения к дому у сержанта возникло и стало усиливаться чувство какой-то ирреальности. Как будто в другое время провалился. Как-то слишком мирно выглядел этот дом. Может, все-таки засада? И тут на крыльцо дома вышла женщина. От неожиданности Корт упал в траву.
- Эй! - позвала женщина. - Кто там? Не бойтесь! Я вам ничего не сделаю!
Корт подавил в себе зародившийся смешок. Ему не бояться ее? Н-да! Он встал и держа автомат в руке подошел к дому.
- Добрый день! Сержант Корт! - представился он, когда подошел поближе. - Я хотел бы узнать, можно ли расположить здесь на отдых мой взвод.
- Сержант, говорите? - задумчиво спросила женщина.
- Да. Правительственные войска Равнинной республики.
- Значит война еще идет?
- Да.
- Я думала... Что вы там говорили? Отдых? Конечно! Где ваши солдаты?
Корт снял с пояса рацию.

Броневики они расположили на краю опушки и накрыли маскировочной сетью. Солдаты же попадали кто куда, лишь назначенные капралом Штормом дневальные принялись за готовку еды. Все время, пока они располагались, женщина стояла на пороге дома и с грустной улыбкой смотрела на них.
- Простите, сержант. - остановила она Корта.
- Да?
- А чем вы воюете? Где ваши мечи?
- Какие мечи? - удивился сержант. - Вот. - он снял с плеча "ящер". - Автоматическая винтовка "Зеленг-67", в простонародье называемая "ящер". Стреляет разрывными усиленными патронами, прицельная дальность тысяча сто метров, емкость магазина пятьдесят патронов.
- Это что-то типа арбалетов?
- Ну да, если вам так будет удобнее. - усмехнулся Корт: до чего темные люди живут в провинции.
- Мой муж тоже ушел воевать.
- Правда? И за кого?
- За великого Черного Императора. Я помню, как он оседлал коня, взял свой меч, надел кольчугу...
- Подождите-подождите! Я что-то не помню такого императора и никогда не встречал таких солдат!
- Вы откуда?
- Из Равнинной республики.
- Это было задолго до образования вашего государства. Да, точно. - она помолчала. - И когда он сел на коня, он сказал, чтобы я его ждала и он обязательно вернется.
- И вы ждете?
- А вы бы стали?
Сержант вспомнил алмазные фонтаны и изумрудные сады...
- Скорее всего!..
- Наверное, вы считаете меня сумасшедшей? - сказала она и рассмеялась.
Корт вздрогнул - смех этот переливался и звенел, как если бы кто-то колотил маленькими молоточками по серебряным колокольчикам. Рассмеявшись, хозяйка ушла в дом.
- Простите, сержант. - подошел сзади Шторм. - О чем вы говорили?
- О ее муже. Она говорила о том, что он воевал за какого-то великого Черного Императора. Двинулась?
- Когда-то я был историком.
- И что?
- Такой император действительно был. Только примерно три тысячи лет назад.
- Ты хочешь сказать, что она ждет своего мужа три тысячи лет?
- Я ничего не хочу сказать, это вы сами сказали. Кстати, вы заметили, как она красива?
- Что? Нет, как-то не получилось, не успел...
Краем глаза Корт заметил хмурого капрала Лоска. "Да, этот из иного теста, этому только пострелять. Да он же добровольцем пошел, и еще в начале войны!"

В течение дня, пока солдаты спали и ели, Корт сидел на масксети и смотрел на дом. Там мелькало белое платье хозяйки и грязно-черная форма Шторма, который отпросился помочь ей по хозяйству. А к вечеру они вместе подошли к нему.
- Простите, командир... - Шторм впервые назвал Корта командиром.
- В чем дело?
- Понимаете, сержант. - сказала вместо капрала женщина. - мне очень нужен помощник, одна я уже с хозяйством не справляюсь, а ваш капрал такой смышленый. Может вы отпустите его?
Корт резко сел и изумленно вытаращился на них:
- Постойте, это о чем вы говорите?!
- Командир, не сочтите это дезертирством!..
- Помолчи!
- Есть...
Сержант задумался. Он краем уха услышал шепот капрала:
- Ну я же говорил! Это же война, пойми!
Действительно, это война. Корт еще раз внимательно посмотрел обоим в глаза. Сады и фонтаны... Фонтаны и сады... Эта война несет всем только боль и смерть... Может ли она принести кому-нибудь счастье? Капрал Лоск не считается. Может!!! Может, если он, сержант Корт решится на это...
- Хорошо... - усталость опять навалились на него. Только... - сказал он когда капрал и женщина уже отошли. - Есть ли у вас еще место? Примерно человек для двадцати пяти?
- О ком вы?
- О моих солдатах.
- Конечно! Этот лес большой!
- Ну вот и отлично.
Поднятым солдатам он объяснил все лично. И улыбнулся, глядя на неверящие в сказанное лица. Улыбнулся...
Небо прочертили инверсионные следы "драконов", а над поляной завис "скорпион" Горцев.
- Корт! Рявкнули его динамики. - Сдавайтесь! Лес окружен! Если ты не выведешь своих солдат, то через пять минут мы превратим его в глубокий овраг!
- А если мы выйдем?
- Тогда мы не будем стрелять! - смилостивился "скорпион" и улетел.
Корт потер переносицу. Четыре бронетранспортера. Так, это стандартные республиканские "Бегемоты", где можно одновременно вести машину и стрелять из турели - управление рядом.
- Лоск!
- Да, сержант? - капрал сиял.
- Наших мертвых не похоронили?
- Не успели.
- Отлично. Быстро погрузите их в броневики, так чтобы в каждом было по несколько человек.
- Есть.
- И мне нужны три добровольца, чтобы вести броневики. Кто согласен?..
Шагнули все, даже капрал Шторм. Сады и фонтаны... Фонтаны и сады... Корт отобрал двоих: раненого в живот с начавшейся инфекцией, старика лет восьмидесяти, когда третьим шагнул Лоск.
- Сержант, я все равно поеду с вами!
- Почему, Лоск? Это же верная смерть!
- А ну и что! Это для меня тоже не жизнь! - он махнул рукой в сторону дома.
- Ладно. - Корт поморщился и помотал головой, словно отгоняя зубную боль. - По машинам!
Рванули воздух движки броневиков. А перед тем, как сержант сел в свою машину подошла женщина.
- Спасибо, Корт. - она погладила его по щеке. - Вы очень напоминаете мне моего мужа.
- Правда?
- Да. И он сделал бы все точно так же. У вас есть жена?
- Уже нет...
- А дети? Вы хотели иметь детей?
- Я всегда хотел иметь девочку. Ей, по крайней мере, не пришлось бы воевать, если что.
- Да.
- Ладно... А как вас зовут?
- Не помню. Хотите, сами назовите меня.
- Тари...
- Тари... - она произнесла имя, словно пробуя его на вкус. - Хорошее имя. Как вы думаете, Шторму понравится?
- Несомненно.
- Прощайте, сержант.
- Прощай, Тари...

За рычагами управления он надел шлем.
- Ну что, ребята! - крикнул он. - Перебежками-перекатами?!
- Так точно, сержант!!
- Вперед!!!
Перед тем, как въехать в лес, Корт развернул перископ и взглянул на дом - две фигуры, женская и мужская, стояли на его фоне. Женщина была как и прежде, в белом платье, а мужчина в кольчуге, плаще и держал на поводу прекрасного вороного коня. Корт опустил перископ. Серебряный смех... Фонтаны и сады... Сады и фонтаны... Фонтаны и сады... Сады и фон...

Вспышка... Рывок... Снова яркий свет, обнадеживающий и убийственный одновременно... Какой-то слабый звук, очень слабый... Но знакомый до боли... И он пытается вспомнить этот звук... И пытается вспомнить, кто он такой... Черт, этот звук! Какой-то рокот, клекот, смешанный с присвистом...
Сержант Корт открыл глаза. С усилием моргнул, вызвав струйку крови на левую щеку. После долгих и мучительных усилий опознал в сером небе над собой закопченный и погнутый верх броневика. Потом вдруг резко включилось, точнее вернулось, обоняние, потянуло гарью и жженой резиной. Пятки довольно сильно припекало. Корт подтянул ноги к груди и осторожно, словно держа на носу полный стакан с водой, сел. Все части тела были на месте, чего нельзя было сказать о частях броневика: от него остался, по сути дела один корпус, да и тот, сильно помятый и пробитый в нескольких местах. Постанывая от боли в голове, сержант прильнул к чудом уцелевшему перископу и выглянул наружу. От трех других броневиков остались одни воспоминания, как впрочем и от их экипажа. А лес? Корт развернул перископ - леса не было. Что за черт? Но он же был! И не мог так бесследно исчезнуть! В любом случае остались бы какие-нибудь следы! Снова раздался знакомый звук и сержант на этот раз без труда узнал его: треск винта "скорпиона". Осматривает округу на предмет остатков жизни. Завис неподалеку от остатков броневика. Видимо пилот размышляет, пустить ему ракету или оставить огрызок как памятник в назидание потомкам? Приземляется. А через несколько минут возле полуоторванной дверцы зашуршали шаги. Пилот несколько раз обошел броневик, видимо любуясь работой, пару раз пнул ногой борт и, наконец, сунул шлемасто-визорястую голову в дверцу. И тут же получил пол-обоймы из "ящера" в эту самую голову. Корт осторожно вылез из броневика - второго пилота в машине не было вообще, это был не "скорпион", а одноместный разведывательный "ястреб". Сержант ощупал свою голову и не обнаружил в ней никаких лишних отверстий, водрузил на нее визор пилота. Теперь еще добавить гранат на пояс, запасных обойм к "ящеру", аптечку, спецпаек и он готов шагать куда угодно...
Черт! А как же он уцелел? Корт еще раз осмотрел выжженый изнутри корпус броневика и покачал головой, хотя это было и не легко. Бесполезно... Все это странно... И куда лес делся? Тоже странно... Ладно, надо шагать...

- Имя!
- Что?
- Ваше имя!
- А зачем оно вам?
- Эй, что нам тут за придурок попался?! Хорошо, подойдем к делу с другой стороны. Ваша фамилия Корт?
- Так точно.
- Полный вариант - Кортнев?
- Так точно.
- Имя Вениамин?
- Так точно.
- Прекратите так отвечать, вы уже не в армии!
- Так точ... Хорошо.
- Ваше звание?
- Сержант.
- Так сержа... Почему сержант?! Вы же должны быть полковником!!
- Черта с два я полковник!
- Так, опять у нас что-то напутали. Как погибли?
- В мой броневик угодила телеуправляемая ракета с кумулятивным зарядом...
- Хватит-хватит! А у меня записано: "Убит пулей снайпера в чине полковника. Вениамин Кортнев". Однофамилец?
- Да нет, он не однофамилец, это опять первый отдел поторопился и не там человека выдернул.
- Заткнись! Я не с тобой разговариваю. Так... Значит, сержант?
- Да.
- Отвечайте как полагается, вы снова в армии!
- Так точно!
- Вот так вот. Значит рано вам еще к нам, а потому марш обратно и живите до полковника!
- Так точно!
...Корт проснулся и вскочил. Что это? Сон? Что за черт! Значит он... Но ведь это невозможно! Ведь... Ха! Ну надо же! А может, привиделось? Или нет? Ладно, потом можно разобраться, главное - выжил. А теперь - вперед, шаг за шагом. А что это за туман такой впереди? Его раньше не было? Густой, неподвижный. Ладно, черт с ним...

Шаг...
Еще шаг...
Сотни, тысячи, десятки тысяч шагов по прямой пыльной дороге, читая на ней автографы танковых траков. Багровое солнце заглядывает в глаза через затемненное стекло визора и ласково спрашивает: "Ты еще не сдох? Нет? Ну тогда я зайду позднее! " И опять - шаг за шагом, вперед по дороге.
Тянет плечи ранец, лениво переговариваются на поясе гранаты, выбивая морзянку на ребристых боках, свистит ветром ствол штурмовой винтовки.
А по обочинам дорог, в странном диком танце застыли ржавые остовы боевой техники, где красно-ломкие кости машин перемешались с молочно-белыми костями их водителей.
Перепаханные воронками и засеянные смертоносными семенами огромные поля. Искалеченные, обугленные леса. Черные от мазута и пороховой гари реки.
И туман, который окутывает все вокруг, лишь изредка открывая детали пейзажа...
А, ты, солдат, идешь и повторяешь про себя: "Армагеддон... Все... Это конец... За что нам эта война?!.."
Шаг за шагом, моля небеса о смерти...
И вдруг...
И вдруг проржавевший бок одного из бронетранспортеров отваливается и внутри мелькает что-то белое. В тебе срабатывает рефлекс, воспитанный многими годами войны: падаешь, откатываешься и берешь броневик на прицел. Глаза лихорадочно оглядывают окрестности в поисках врага, палец лежит на спусковом крючке, а визор уже начал оценивать цель: "Человек. Пол женский. Не вооружен. Опасности не представляет. " И ты видишь ее. Это странное создание в белом платье, совершенно неуместное в этом царстве смерти. Ей бы плести венки, танцевать в парке под оркестр, получать по весне цветы. Быть любимой...
- Кто ты такая? - твой огрубевший голос кажется, имеет плоть, и сейчас пробьет эту хрупкую фигурку насквозь.
Она подходит, удивленно разглядывая лежащего человека, наклоняется.
- Здравствуйте! Меня зовут Лина. А Вас?
- Кто ты такая? Откуда ты? - уже тише, встав и совершенно ошалев от абсурдной ситуации.
- Я из селения. Тут, неподалеку, за холмами. - она, заложив руки за спину, по-детски восхищенно рассматривает тебя. - Ой! А Вы что, солдат?
- Да. - говоришь ты, впервые ощутив, как грязна твоя черная форма и тяжела винтовка.
- Правда? - ее большие глаза излучают неподдельный восторг. - А папа говорил, что вас уже не осталось!
- Видимо, я один из последних. - грязное лицо прорезает неровная щель улыбки впервые за много недель.
- Ой, как здорово! Пойдемте со мной, в селение! Вот увидите, как вам будут рады! Ну же! - она в нетерпении тянет тебя за руку.
И пока вы идете, она тараторит без умолку:
- Да, селение у нас небольшое - дворов десять всего... Пруд есть, только он светится по ночам и рыба в нем какая-то странная - поет вроде и кричит, когда ее жарить начинаешь! Мы ее теперь не ловим! А еще недавно Большой Том умер! Мы ему говорили, что яблоки есть нельзя, они ядовитые, а он нам не поверил! А папа с дядей Андреем на той неделе железного человека откопали! Он встал, поскрежетал, вот так - рагх-рау! - и ушел! А потом мы его в лесу нашли - на него смехоглот напал, ну они друг друга и убили! А вы что, разве смехоглота не видели? Ну он такой большой и красный, на снежинку похож! Он сначала на тебя пузырь набросит, а потом и целиком глотать будет!..
Ну кто сумасшедший? Ты или она? Черт его знает? Ну-ну...

Ну а в селенье все было просто - отец девочки оглядел гостя и пригласил на ужин. И ты остался. На ужин, на завтрак, на обед... На день, на неделю, на месяц. Навсегда. Ну что, дружище, попал ты в рай? Или все же в чистилище? Ладно, поживем - увидим, солдат. Или сержант? А...
Дни идут за днями, наполненные повседневной, рутинной, но почему-то милой и желанной для тебя работой. Да, уважение среди жителей ты получил: кто еще кроме тебя сможет так быстро починить старую технику? А где твоя форма солдат? Что? Где? В шкафу?! Одень! Немедленно одень!! Или ты забыл присягу... Ну ладно, ладно. Не хочешь не одевай. А оружие куда дел? Надеюсь, не зарыл? В сундуке? Чистишь регулярно? Ладно, и на этом спасибо. А если вдруг... Не будет ничего? Ты как думаешь? А слухи о мародерах? Чушь? Ты так думаешь? Ну, счастливо...

...А когда ты возвращался с реки и увидел над амбаром язык огнемета, ты не поверил своим глазам. И когда увидел отца Лины, распятым на лобовой броне въезжающего в селение танка, ты тоже не поверил глазам. И фигуры в лохмотьях тоже выглядели нереально...

Что-то ты расслабился. Мирная жизнь, знаешь ли, разлагает. Но у уха визжит пуля и у тебя в мозгах срабатывает какая-то пружина, перегорает предохранитель. Твои ноги уже несут тебя к твоему дому, к сундуку и шкафу. И вот уже визор тихим голосом говорит: "Пятнадцать человек. Вооружение - легкое и наступательное стрелковое. Один ручной пулемет. Гранатомет. Огнемет. Два грузовика. Джип с крупнокалиберным пулеметом. Один танк. Состояние ствола позволяет говорить о том, что орудие не боеспособно. На одежде и машинах нет опознавательных знаков. Вывод - мародеры."
И уже вставляя магазин ты видишь, как несколько мародеров стреляют из магазинного гранатомета по домам, а на джипе беснуется пулемет, и селяне падают, попав в облако раскаленных гранатных осколков или встав на пути огненой нити трассеров...
Хлоп! Термитная граната из подствольника делает из джипа с пулеметом жаркий костер. Хлоп! Танк замирает, дергается и чадит серым дымом, перегородив дорогу грузовикам. Фигуры мародеров мечутся среди горящих домов, падая под огнем собственного пулемета, который тщетно пытается нащупать снайпера-невидимку.
Но из-за танка прилетают две гранаты и пулеметчик удивленно изучает собственные внутренности. Выстрел - огнеметчик превращается в огненный шар. Очередь - взрываются грузовики, поливая горящим бензином все вокруг. А добить оставшихся в живых нападавших занимает еще минут пять. Где ножом, где прикладом.
А вокруг горят дома и машины.
...Девочку ты находишь за селом, привязанной к дереву и исколотой штыками. Ты понимаешь, что прежде чем убить, они...
- Солдат!
Это не ее голос... Этот голос не может принадлежать такому юному существу! Это вообще не человеческий голос!!
- Солдат! - снова, надсадно, едва слышно, пополам с непонятным бульканьем. - Помоги мне!..
- Что.. - свой голос ты тоже не узнаешь.
- Убей меня!
- Что?.. Как?!
Прости, я на секунду запаниковал... Что это, солдат? Слезы? У тебя?!
- Убей меня! - голос срывается на какой-то рев, переходящий в вой.
- Хорошо... Сейчас...
Что, рука дрожит? Ага! Это тебе не в бою убивать! Слабо? Кишка тонка?..
Шелк! Уходит вверх, к солнцу, сизый дымок, а по твоим ботинкам коротко звякает стрелянная гильза. Ты смотри, смог таки... Прежде чем закопать могилу, ты целуешь мертвые губы...
И опять...
Шаг...
Еще шаг...
Сотни, тысячи, десятки тысяч шагов по прямой пыльной дороге...
Сколько тебе еще идти, солдат? День, неделю... Вечность?
А куда?
До следующего селения?
Я кто?
Считай, что твой внутренний голос... Это же Погранич… Впрочем, неважно…

В следах твоих смерть,
В глазах твоих боль.
Успеть - не успеть,
Твой выбор - изволь!

Шагаешь вперед,
И нет сил терпеть...
И метры под счет...
Так где ж она, Смерть?

И нет здесь преград,
Колючих оград
Лишь взгляд невпопад...
Шагай же солдат...

Эй, солдат!..
Ладно... Ничего... Прощай... Иди...
Шагай же солдат!..

Сегодня я опять приехал на это место. И сегодня у меня есть конкретная цель и задача. Закатив машину вверх по откосу и замаскировав ее сорванными ветками, я беру в руки средней величины чемодан и иду на площадку, которую облюбовал раньше - с нее открывается отличный вид, но с нее статуя и поворот дороги лежат как на ладони. Я расстилаю на камнях одеяло и кладу чемодан. Открываю его и начинаю собирать мою крошку: снайперскую винтовку большой дальности "Темпо-6". Вставляю ствол, закрепляю его цевьем, устанавливаю сошки, трубу прицела и ставлю винтовку на одеяло. Потом начинаю набивать магазин патронами. Одним за другим. А потом ложусь на спину и закрываю глаза. Еще есть время...

"Ползун" подпрыгнул, поперхнулся дымом и застыл. Майор Корт пинком вышиб дверцу, выбросил в нее ополоумевшего водителя и выпрыгнул сам. А за бортом "ползуна" твориться сущий ад: войска Горцев, вплотную подошедшие к пригородам Северной столицы, откатывались под натиском корпуса генерала Прово. Мощные "мастодонты" и "мамонты" еще вчера с победным ревом месившие гусеницами дороги пригородов сейчас в основном догорали на тесных улочках. То там, то здесь виднелось разбитая обшивка "дракона" или "грифона" - Равнинная республика, ценой неимоверных усилий, обеспечила себе полное превосходство в воздухе. Вот и сейчас "скорпион", подбивший "ползун" Корта, вихляясь и дымя пытался увернуться от республиканской "кобры".
- Отлично! - хлопнул в ладоши Корт.
- Почему, господин майор? - спросил еще не пришедший в себя водитель.
- А потому, что нам представилась отличная возможность прогуляться пешком. И все из-за кого?
- Но я же не виноват!
- А кто? Пилот "скорпиона"? Я же тебе кричал, что бы ты поставил машину носом к нему. А ты что сделал? Я бы его из турели достал!
- Господин майор!..
- Ну ладно, ладно! Что было, то было. Пошли?
- Идемте.

Пригороды представляли собой жалкое напоминание о их былой красоте: дома были превращены в кучи щебня, шелковые газоны перепаханы гусеницами танков и колесами бронетранспортеров, асфальт дорог вспорот снарядами. Возле одного дома, уцелевшего чуть больше, чем другие (у него остался первый этаж) Корт и водитель присели отдохнуть.
- Вот. - Корт расстегнул воротник кителя. - Ты видишь перед собой практически конечный результат войны - разрушенный город.
- Но Горцы...
- Ты думаешь, что когда наша авиация обработала их города, они стали лучше выглядеть?
- Нет, господин майор.
- Вот так-то. Вообще-то, есть гораздо худшие места.
- Это вы про Покинутые Области?
- Чего?
- Ну...
- Давай, не мнись!
- Про вас говорили, будто вы в одиночку прошли через Покинутые Области с одним лишь "ящером", несколькими гранатами и трофейным визором. Это правда?
- Ну, в общем это были не сами Покинутые Области, а их граница, но там тоже мало приятного. А что еще про меня рассказывают?
- Что звание майора вам дали сразу после сержанта.
- Ну это чушь собачья! Я был и лейтенантом, и капитаном. Но очень недолго.
- Да, я знаю: капитана вам дали за то, что вы подбили три "мастодонта" голыми руками.
- Ты вдумайся в то, что ты сказал!
- А что?
- А то! В "мастодонте" сто тон! Что я ему могу сделать голыми руками?
- Но так же говорят!
- Ладно, если хочешь считать противотанковую пушку голыми руками - считай.
- Сзади! - раздался внезапно чей-то тонкий голос.
Обернувшийся Корт только и успел заметить вспышку выстрела в соседних руинах и тут же что-то тяжелое ударило ему в грудь. "Я же еще майор! ": успел подумать он, прежде чем провалится в темноту...

- Я же еще майор!!
- Не полковник?
- Нет!
- Вениамин Кортнев?
- Да!
- Отвечать как положено!
- Есть!
- Значит, еще не полковник? А снайпер был?
- Был.
- Ну хоть что-то сошлось на этот раз. Ладно, опять первый отдел ошибся. Они там что, совсем офонарели?!
- А мне то что делать?
- Ничего. Ваш срок еще не пришел. Вон отсюда!!!...

Корт открыл глаза и сел. Лежащий рядом водитель ошалело смотрел на него и раскрыл рот в немом крике.
- Заткнись! - прошипел ему майор. - У меня бронежилет! - соврал он, прекрасно ощущая на груди мокрый от крови мундир.
Водитель понимающе кивнул и показал стволом "ящера" на руины:
- Снайпер там сидит.
- А ты его до сих пор не подстрелил?
- А как?! Он же за камнями!
- Ладно! - Корт достал из поясной сумки визор.
- Тот самый? - ахнул водитель.
- Тот самый. Не мешай!
"Противник находится немного севернее вашего месторасположения. Сто метров. Угол пуска гранаты 45, 7. Ветер... " Корт содрал наушники и поднял жерло подствольника на указанный угол. В развалинах отчетливо упал камень. Корт нажал на спуск. Мяукнув, граната ушла в воздух, а секундой спустя взорвалась среди щебня. А потом из за дыма появился шатающийся Горец и нелепо взмахнув руками упал на землю. Корт и водитель встали.
- А кто кричал? - спросил майор.
- Что кричал?
- Ну перед тем, как меня подстрелили, крик был.
- Я не слышал.
- Нет, ну точно был!
- Нет, господин майор.
- Ну хорошо, значит мне показалось...
- А я когда увидел, как вы падаете, так уж совсем...
- Помолчи хоть минуточку!
- Слушаюсь.

За очередным поворотом их ожидал приятный сюрприз - целехонький "ползун" Горцев. Экипажа нигде не было видно. И двигатель завелся с первой попытки. Странно. А когда Корт услышал тоненький смех, похожий на звон серебряного колокольчика, то не раздумывая опять выскочил на улицу.
- Что с вами, господин майор?
- Ничего. Ты слышал?
- Что?
- Смех.
- Нет. Хотя...
- Что?!
- Как будто колокольчик звонил. Махонький такой...
- Ясно... Значит не галлюцинация.
- Да нет, я тоже слышал.
- Ладно, поехали...
"Ползун" перешел с мирного урчания на неистовый рев и буквально выпрыгнул на дорогу. Тридцать минут поездки прошли спокойно и Корт начал уже успокаиваться, когда они натолкнулись на очередной сюрприз. Приятный или нет, пока было не ясно: прямо посреди дороги, усыпанной обломками домов и боевой техники стояла девочка лет шестнадцати. В простеньком клетчатом платье и непослушной копной светлых волос. Стояла она прямо, подняв над головой расправленную ладонь, словно останавливая "ползун". Который, конечно, остановился.
- Кто это? - тихо спросил водитель.
- А я откуда знаю? Надо выйти и спросить.
- А вдруг это засада?
- Выбор есть?
- Развернуться и уехать.
- Улица узкая.
- Слева руины низкие, я бы через них проехал...
- Ладно, спор закончен. Я выхожу, а ты меня прикрой из турельки. А если что - гони, как говорил.
- А...
- Исполнять!
- Есть!
Корт выпрыгнул на асфальт и присел возле гусеницы "ползуна".
- Иди сюда! - поманил он рукой девочку.
Она сделала несколько шагов вперед:
- Дальше нельзя ехать. Там мины.
- Вот тебе раз! - опешил Майор. - Откуда ты знаешь?
- А я в подвале спряталась, когда они их ставили. И все видела.
- И какие там мины?
- Большие, как вот это колесо. Я между ними прошла.
- Ясно. Ну а дорогу у Столице ты знаешь?
- Безопасную?
- Да.
- Знаю.
- Покажешь?
- Покажу, только вы меня с собой возьмите.
- Конечно! Садись в машину.

Я кажется задремал, но зуммер сигнального устройства будит меня. Подскочив и выругав себя за неосторожность, я напяливаю наушники звукового детектора: идет мощная машина. Легковая, но очень мощная. Возможно, армейского образца. Я смотрю на часы - это должен быть он. Я подползаю к стоящей винтовке и гляжу для проверки а прицел. Все нормально, только... Не понял! Статуя изменила положение!! Вместо того, что бы смотреть на другой берег бухты, она смотрит прямо туда, где я лежу! Но этого не может быть!! Я же точно помню...
И тут из-за поворота, надсадно ревя мотором, вылетает машина. Мельком глянув на нее, я узнаю машину полковника Кортнева. Именно на него у меня и был заказ. Массивная фигура полковника ясно видна даже без оптики. Но прежде чем развернуть винтовку, я еще раз смотрю в прицел на статую. И замираю ...

Там, где дорога делала петлю вокруг бухты и нависала над обрывом, девочка вдруг попросила остановить "ползун".
- В чем дело? - удивленно повернулся к ней майор.
- Дальше уже безопасно, я выйду.
- Но мы уже приехали!
- Я так хочу!
- Ладно. - пожал плечами Корт. - Остановись. - приказал он водителю.
Лязгнув траками, "ползун" замер. Едва выскочив из него, девочка подбежала к краю обрыва и замерла, глядя куда-то на другой берег.
- Чего это она? - прошептал водитель.
- Не знаю.
- Кстати, то, что мы стоим рядом с вражеской машиной, может отразиться на нашем здоровье.
- Как это?
- А вон, вдоль дороги, на нас "кобра" заходит.
- Ложись!!!
Взрывом "ползун" перевернуло и сбросило с дороги вниз, на прибрежные скалы. Корт вскочил и замахал руками.
- Майор Корт!! - завопил динамик вертолета. - А мы уж думали, что вы того!
- Черта с два! Идиоты, вы нас чуть не угробили!
- Извините! У нас тут столько недобитых Горцев бродит!
- Ладно хоть девочку не задели. - Корт махнул рукой в сторону их спасительницы, которая все еще стояла на краю дороги.
- Какую девочку? - изумился вертолет.
- Да вон ту..
- Майор!.. - прохрипел вдруг водитель.
- Что?
- Смотрите!..
Корт обернулся и замер - волосы, руки, платье, вся девочка сверкала на выглянувшем солнце свежей бронзой.
- Как это?..
- Да не бойтесь! - расхохотался вертолет. - Это памятник детям, которые погибли при штурме Горцами столицы. Наши горожане уже расстарались. Ее частенько за живую принимают! Ладно, я сажусь.
Майор и водитель переглянулись...

Я смотрю в прицел и замираю: прямо на меня смотрит живая девочка, в клетчатом платье. И она поднимает скрещенные руки, словно пытаясь остановить мой выстрел. И я не стреляю. Я лежу и смотрю, как машина полковника останавливается и девочка садится в нее. Я смотрю, как машина исчезает за поворотом и смотрю на пустой постамент. Все произошедшее было выше моего разумения. Сложив винтовку и стараясь не думать о том, что я буду говорить заказчику, я спускаюсь вниз и замираю второй раз за день: памятник на месте. И не просто, а еще и с изменениями - теперь девочка прижималась к высокому мужчине в форме сержанта войск Равнинной республики. Одной рукой тот прикрывает голову девочки, а второй сжимает "ящер" с подствольником. На голове мужчины горский визор, сдвинутый на лоб.
- Нравится?
Я обернулся - позади стоит, подъехавший совершенно бесшумно, полицейский "черепах" и из его окна скалятся две здоровенные рожи в бело-черных шлемах.
- Нравится?
- Да, очень...
- Это герой прошлой войны, сержант Корт.
- Да нет, - внезапно спорит второй полицейский. - это генерал Прово!
- Да ты что! Смотри, у него форма сержанта!
- Ну и что? Прово ведь тоже когда-то был сержантом!
- Эй, ребята! Убийц давно не арестовывали?
Оба полицейских смотрят на меня с неподдельным изумлением:
- Тогда вот он я, берите!
- Да?! И кого же ты хотел убить?
- Полковника Корта.
- Кого?!
- Полковника Корта!
- Э-э-э! Да тебе не к нам надо, парень! Хочешь, я медпомощь вызову?
- Да я правду говорю!
- Совсем сбрендил! Полковник Корт давно умер, если он вообще был.
- То есть как это?
- А так! Тут уже стали сомнения появляться. Ты что, газет не читаешь? Ладно, дыши свежим воздухом и мой совет, обратись к врачу!
"Черепах" укатывает.
А я еще немного смотрю и подхожу к памятнику. Это действительно Корт, только немного моложе. Что же это такое? Галлюцинация? Или я просто схожу с ума? Нет, пора завязывать с ремеслом стрелка по живым мишеням! Я сажусь на постамент и свешиваю ноги в пустоту.
- Что же я скажу заказчику? - тихо, спрашиваю я сам у себя.
- А ничего не говори! - говорит мужской голос.
- Точно! Ничего не говори! - вторит ему тоненький голосок и смеется.
Смеется он тихо-тихо, как будто маленькие молоточки колотят по серебряным колокольчикам. Я откидываюсь на спину и закрывают глаза...

- Н-да, почему он не выстрелил?
- А я откуда знаю! Вот к нам попадет и поговорим.
- Этого еще ждать надо.
- Получается, наши книги могут давать сбой?
- А ты посмотри внимательнее.
- Что?
- Попробуй там найти Корта!
- Сейчас... Так... Корралов, Корвин, Коровьев... Нету Корта!
- Вот так! А раньше был!
- Так как же это?
- Не знаю.
- Просто взял и исчез?
- Да.
- Вот ведь, а! Надо было его тут оставить, когда он еще сержантом был!
- Надо было."

"С утра пошел дождь. Не очень сильный, мелкий и какой-то подлый. Нет, чтоб идти как и все нормальные дожди, а этот старался угодить, или в глаза или за воротник. Да еще ветер словно сговорился с ним: распахивал полы плащ-накидки и горстями забрасывал туда капли воды. Как специально!
Капитан Роттер Сонерри вздохнул, натянул фуражку и выкарабкался за пределы "ползуна", который стоял в обширной и глубокой луже, напоминая большую коричнево-зеленую лягушку.
- Господин капитан! - сразу подскочил к нему один из солдат. - Он там, наверху!
- Не спускается?
- Никак нет!
- И давно?
- Да, примерно двое суток!
- А что, взять не пытались?
- Да вы что! Он десяти нашим ноги прострелил! Мы что, смертники?
- Вы - нет. Вам еще повезло. А подкрепления?
- Из-за одного спятившего снайпера? Нас же засмеют потом!
- Значит, лезть не хотите, а подкрепление вызвать боитесь, так?
- Так.
- Ладненько.
Сонерри еще раз вздохнул. Ему подумалось о том, что неплохо было бы хорошенько выспаться, а потом разобраться, кто затеял эту дурацкую войну, где люди или сходят с ума или умирают. Тот парень, на горе, уже сошел с ума и на полпути ко второму. А еще этот неизвестно откуда появившейся генерал Прово со своим стотысячным корпусом. Интересно, где Равнинная республика прятала его все это время? Ведь дождались же, гады, пока Горцы дойдут до Северной столицы, а потом ударили... Сонерри опять вздохнул и устало поплелся наверх.
- Господин капитан! Куда вы?! - заорал солдат.
- Отвали. - махнул рукой Сонерри. - Если мне и суждено погибнуть, так значит погибну. А если нет, значит нет. В этом смысл войны.
- Не понял...
- И не поймешь.
- А...
- Отставить!
- Есть!
- Вот поэтому и не поймешь!
И он опять захлюпал наверх, по скользкой тропинке.

Первое, что увидел Сонерри на вершине горы - это тела двух офицеров, аккуратно сложенные под раскидистым деревом. "Ясно. Это лейтенант Монбер и его адьютант. То есть, те идиоты, которые приказали ему стрелять. ": подумал капитан. Он подошел к краю полянки, которая обрывалась вниз, до самой земли крутым откосом и посмотрел вдаль, через залив. Отсюда отчетливо было видно и берега залива, и ленту серпантина, кольцами охватывающую горы на подходах к Северной столице. "Своеобразный юмор - Равнинная республика, а столицы в горах." И в этих то горах остатки республиканской гвардии ожесточенно оборонялась почти месяц, пока как снег на голову на Горцев не упал генерал Прово. Капитан резко повернулся:
- Эй, парень! Выходи, пообщаемся! Я без оружия!
- Я вижу! - раздался голос откуда-то спереди.
Снайпер материализовался внезапно, как из ничего. Защитный комбинезон пошел синими пятнами, как бывает, когда он уже разряжается, и стал обычного серого цвета. Визор снайпера был включен, а крупнокалиберная винтовка смотрела прямо в грудь Соннери.
- Мальт! - капитан поднял руки. - Это же я!
"Интересно, зачем им визоры? Ведь платы должно хватать?"
- Кто?
- Это я - капитан Сонерри! Роттер Сонерри! Ты что, забыл?
- А я вас знал?
- Эй! Немедленно отключи боевую плату!
- Нельзя, мы в боевой обстановке!
- Какая к черту обстановка! Ты даже не представляешь, что ты натворил!
- Я выполнял приказ, который оказался необдуманным и привел к неоправданным потерям среди мирного населения!
- Отставить! Отключи боевую плату!
- Не имею права! Мы в...
- Отключи немедленно!!
- Это приказ?
- Да!!
- Мне может приказывать только мой командир!
- Я твой командир!!
- Нет! Мой командир - лейтенант Монбер. Он убит, командира нет.
- Убери ружье!
- Не уберу!
- Мальт! Я твой командир! Вот приказ!
- Покажи!
- Вот! - Сонерри достал покрытый пластиком листок.
- Я понял. Вы теперь мой командир. Какие будут приказания?
- Отключи боевую плату! Немедленно!
- Слушаюсь!
Мальт вскинул руку к виску и мягко надавил на кожу под волосами. Вслед за этим винтовка в его руках чуть вздрогнула и пошла стволом вниз. Мальт попытался вернуть ее в исходное положение, но капитан остановил его:
- Нет, Мальт. Положи винтовку и сними комбинезон. Все кончилось.
- Уф! - снайпер аккуратно поставил оружие на мокрую землю. - Как есть хочется - и тут его взгляд упал на лежащие тела. - Кто это их, а Роттер?
- А, имя вспомнил! Уже хорошо. Это ты их.
- Как я?
- Так. Они приказали тебе стрелять, ты выстрелил и потом убил их. Я хочу знать, почему.
- Я не знаю... Я не помню...
- Помнишь. Еще как помнишь. Ты знаешь, что у меня есть разрешение на твой отстрел?
- Правда?..
- Да.
- Но Роттер!.. Ты же не убьешь меня!?
- Конечно нет, мальчик! - Сонерри потер переносицу. - Ты просто запутался и все! Давай-ка присядем и вспомним все вместе. Ладно?
- Ладно.

"..отличного снайпера и превосходного солдата! Итак, вы будет обучены всем премудростям этого нелегкого дела. Вы научитесь обращаться со снайперской винтовкой, защитным комбинезоном, визором увеличенного диапазона и, наконец, венцом творения горских инженеров и электронщиков - платой управления боевым режимом! Эта плата, будучи имплантирована вам под кожу левого виска, при включении будет помогать вам вести более точную стрельбу и успешно выполнять ваши задания. Используя ресурсы организма, она поможет вам продержаться без пищи и воды несколько недель, а также она способна лечить легкие раны и травмы. Будьте осторожны при обращении с этой платой - сильные эмоциональные перегрузки могут расстроить ее и это может нарушить работу вашего мозга. Поэтому, что бы не происходило - меньше эмоций..."

"- Кто вы?!!!
- Горцы!!!
- Кто?!!!
- Горцы!!!
- Зачем вы взяли в руки оружие?!!!
- Для того, что бы убивать!!
- Кого?!
- Врагов!!
- Кто ваш враг?!!
- Все, кто против нас!!!
- А еще?!!!
- Эмоции!!!
- Кто?!!!
- Эмоции!!!!!
- Если вы справитесь с ними, кем вы станете?!!
- Отличными солдатами!!!..."

"- Вот так. А потом досылаешь патрон и ставишь на предохранитель.
- Господин инструктор!
- Да, курсант Вандер?
- А если снайпер не выполнит приказ?
- Как это не выполнит?
- Ну, возьмет и откажется стрелять. Что тогда?
- Этого не может быть. Плата не позволит ему.
- А если она будет повреждена?
- Ну, тогда он сойдет с ума.
- А если он тогда начнет убивать всех без разбора?
- А тогда, курсант Вандер, будет вызвана специальная команда охотников, которые найдут его и убьют. Ты слышал про такую команду?
- Нет.
- Ну так вот. В нее входят самые крутые специалисты по охоте на людей и ни у одного снайпера нет шансов справиться с ними. И у каждого из них на шее висит ожерелье из фаланг убитых им людей. Ясно?
- Так точно, господин инструктор!
- Продолжать занятие!
- Есть!"

"Колонна автобусов выползла из-за поворота. Мальт прильнул к окуляру прицела и затаил дыхание. Его цель - головной. Второй и третий накроет вторая точка. Так, ближе, еще ближе. Черт, почему не стреляет вторая точка. У них же позиция удобная - колонну видно с боку. Так. Еще немного. Вот так!
Неторопливо ползущий красный автобус подставил свой бок и тут же палец Мальта нажал на спусковой крючок винтовки. Выстрел! Бронебойная пуля ударила машине чуть ниже крышки бензобака и автобус взорвался. Его вспучило, крыша его лопнула, а выбившие окна языки пламени образовали над ним оранжевую корону. Два других автобуса задергались, пытаясь развернуться на узкой серпантинной дороге. Почему не стреляет вторая точка?
- Восьмой! Восьмой! Огонь! Огонь, черт вас побери!! - кричал в трубку рации лейтенант Монбер.
Внезапно трубка что-то буркнула и лейтенант побледнел.
- Стреляйте! - приказал он Мальту. - Немедленно!
Мальт пожал плечами и снова прижался к прикладу. Последний автобус уже почти развернулся, когда заработал попадание туда же, куда и первый. Средний немедленно замер и Мальт увидел, как от него во все стороны побежали люди. Он протер глаза - люди были слишком малы ростом для солдат.
- Лейтенант, что мы атаковали? - тихо спросил он.
- Колонну автобусов, которая везла подкрепление вниз, к линии обороны!
Мальт подстроил оптику.
- Это дети, лейтенант...
Дети разбегались кто куда. Одни бросились в обе стороны по дороге, кто-то начал карабкаться вверх по откосу, но одна девочка, в простеньком клетчатом платье, выскочила вперед, на край обрыва и смотрела сюда, на другой берег залива. Мальт отлично понимал, что она его не видит, но все равно судорожно захлопнул крышку прицела и рывком встал.
- Это дети, лейтенант! Вы знали это?
- Да. Вторая точка сказала.
Теперь Мальт понял, почему не выстрелил восьмой - сбоку было лучше видно, кто едет в автобусах.
- Почему вы отдали приказ стрелять?
- Это дети врагов!
- Лейтенант! Вы тварь!
- Но-но! Полегче! Стреляли-то вы!
- А вы приказали!
- Но обвинят все же вас, если что!
- Подлец!
Сухо рявкнула винтовка и лейтенант удивленно уставился на дыру в груди, сквозь которую можно было протиснуть кулак. Его адьютант, лихорадочно сдирая наушники рации и доставая из кобуры пистолет, смотрел на Мальта круглыми от ужаса глазами. Секундой спустя от его головы остались кровавые ошметки. И тут Мальта настигла жуткая боль в левом виске. Катаясь по земле и рыча, он понял, что плата вышла из строя и он сходит с ума. Но оказалось иначе - вскоре он встал, включил защитный комбинезон и стал ждать..."

- Капитан! Я же не хотел!! Я не виноват!! Ведь правда?!
- Да-да, конечно.
- А охотники не приедут за мной?
- Какие охотники?
- Которые убивают снайперов и делают из их пальцев ожерелья!
- А, эта чушь, которой пугают в Школе новичков! Нет никаких охотников.
- Правда?
- Слушай, я тебе когда-нибудь врал?

"- Добрый день, курсанты! Я - старший наставник Школы. Мое имя - Роттер Сонерри.
- Здравия желаем, господин старший наставник!
- Отлично! Я думаю, мы поладим. Я - ваш бог, отец и король. Соответственно вы мои верующие, дети и подданные. Если кто-либо из вас совершит правонарушение, то сначала этим буду заниматься я, а потом - официальный трибунал. Это если я захочу. А если не захочу, то не будет. Ясно? И запомните - как вы ко мне, так и я к вам..."

- Никак нет, господин капитан!
- Ладно, пошли отсюда.
- Идемте.
- Эй, а винтовку кто забирать будет? Имущество-то казенное!
- Я сейчас!
Когда Мальт отвернулся и наклонился, что бы взять винтовку, Сонерри быстро взял пистолет адьютанта Монбера и прострелил снайперу голову. Потом подошел к еще дергающемуся телу и вытащил из потайных ножен небольшой кинжал.
- Вот так всегда у них. Едва короткое замыкание - трах и все!
Ворча, он вырезал из головы Мальта плату, обтер ее о штаны и сунул в карман куртки.
На площадку вылетел запыхавшийся солдат. Тот, с которым Сонерри разговаривал внизу.
- Ух-ты! - остановился он. - Здорово вы его! И как это он вас к себе подпустил?
Капитан подавил в себе сильное желание продырявит череп этому недоумку. Вместо этого он взял в руки рацию:
- Котахари!
- Да, господин капитан!
- С восьмым проблем не было?
- Никак нет, господин капитан!
- Отлично. Забирайте плату и уходим.
- Есть!

Внезапно разошлись тучи и брызнул солнечный свет. И капитану Роттеру Сонерри показалось, что там, где догорали два автобуса, что-то блеснуло. Что-то золотистое. Он протер глаза - блеск не повторился. "Показалось. Пора на покой." - вяло подумал Сонерри и пошел вниз, к своему "ползуну".

Капитан Роттер Сонерри снял темные очки и, закрыв глаза, протер переносицу. "Черт бы все побрал! Причем раз эдак пятнадцать. Или даже больше! У-ф-ф! Ладно, будем мыслить позитивно: я здесь для того, что бы прекратить хотя бы что-то из того, что меня раздражает!" Он вздохнул и повернулся к двум солдатам, держащим большой черный мешок.
- Кладите на стол. Потом свободны.
Солдаты взгромоздили мешок на указанное место и вышли из палатки капитана. Что будет дальше их не касалось. А дальше было вот что: Сонерри подошел к мешку и расстегнул его с одной стороны. Поморщился, быстро застегнул и открыл с другого конца:
- Ну что, Мальт Вандер, молчишь?
Мальт Вандер молчал, как и положено образцовому трупу. Сонерри опять вздохнул и пинцетом раздвинул края раны на его левом виске. Потом вытащил из кармана боевую плату, секунду любовался ею, вытер ее стерильной салфеткой и вставил в разъем, видневшийся из разреза. Вскоре рана была уже промыта и скреплена пластиковыми скобками. Капитан отошел на несколько шагов, словно наслаждаясь своей работой:
- Ну, давай, теперь твоя очередь.
Он сел на раскладной стульчик, достал из кармана небольшой компьютер и принялся давить на его клавиши. А тем временем тело Мальта начало мелко подергиваться, как будто его били электрическим током. Периодически отрываясь от экрана и поглядывая на Мальта, Сонерри только посмеивался. И тут судороги резко оборвались, руки лежащего вцепились в края стола, а в воздухе пронесся судорожно-хриплый вздох.
- Воскрес! - прокомментировал капитан и с сожалением захлопнул компьютер. - Черт, такого импа упустил!
- Кто... Что? Где я? - спросил Мальт, когда его взгляд стал осмысленным.
- Только соберешься немного развеяться, поиграть, а тут кого-нибудь обязательно приспичит воскреснуть. Ты в моей палатке. - промурлыкал Сонерри, осматривая его левый висок. - Так, отлично, раны почти не видно. А затылок? Замечательно! И тут тоже чистенько!
- Что такое, капитан? Что случилось? - Мальт попытался сесть, но мешок не позволил. - В чем дело?
- Ты что, не помнишь?
- Нет!
- Ну давай, вылезай. Если ты еще не заметил, это мешок. А пока ты будешь одеваться, вон одежда в углу, то ты будешь слушать. Ладно? - Сонерри помог Мальту выбраться.
- Ладно.
- Значит так, Мальт Вандер. По приказу своего командира ты атаковал колонну автобусов, которая везла детей и сжег два из них. Потом ты убил своего командира и его адьютанта, а потом твоя плата вышла из строя. Чуть позже приехал я сотоварищи и порешил тебя посредством прямого попадания пистолетной пули сорок пятого калибра в затылок, а через него в мозг. Тебя отвезли на опознание, плату неисправную я сдал, а потом тебя привезли сюда. Тут я вставил тебе новую плату, исправную, которая и привела тебя в надлежащий вид, то бишь исправила. Так что ты теперь живой.
- Но как?..
- Ожил? Так ведь плата может исправлять несерьезные повреждения. А по каким причинам она сочла простреленную голову несерьезным повреждением, я не знаю. Может быть потому, что я добавил в нее некоторые изменения. Откуда плата? Ну так у меня был достаточно широкий доступ к ним тогда, во времена преподавания в Школе.
- Во времена преподавания? А теперь вы кто? - Мальт уже оделся и сейчас заканчивал шнуровать второй ботинок.
- Теперь я почти дезертир. Тебя я успел забрать одним из последних.
- Забрать? Куда?
- Слишком много вопросов. Котахари!
В палатку вошел подтянутый сержант:
- Да, капитан.
- Проведите рядового до его палатки и расскажите, что тут у нас к чему.
- А вы куда?
- Я быстренько на "ползуне" до Пограничья и обратно.
- Хорошо, капитан.
Сонерри быстро вышел, а возникший и затихший вдали рев "ползуна" показал, что капитан действительно уехал на таинственное Пограничье.
- Ну что, - глянул на Мальта Котхари. - пошли?
- Пошли!

- Кто все эти люди? - спросил Вандер, когда они шли через палаточный город мимо замаскированных танков и вертолетов.
- Они все мертвы. Как и ты. Как и я. Капитан нас всех собрал здесь. Техника тоже уничтожена. По документам. - фразы Котахари напоминали выстрелы.
- А правительство? Оно что, не знает про этот лагерь?
- Может и знает. Но им сейчас не до нас. Прово.
- Да, генерал Прово. А зачем он нас собрал?
- Нас?
- Ну да, меня ведь тоже...
- Слишком много вопросов. Подожди.
- Ладно.
- Мы пришли. Твоя палатка.
Сержант круто развернулся, оставив Мальта перед новенькой армейской палаткой. Внутри Вандер обнаружил: койку, стол, стул, тумбочку, анкерок с водой, шкаф с несколькими комплектами формы и свою любимую винтовку. Под кроватью он нашел чемоданчик с "хамелеоном".
- Н-да! Опять стрелять?
Он надавил на левый висок и экран, повисший перед его внутренним взглядом, взорвался потоком информации: "Ветер северный, 2-3 метра в секунду, полдень, интенсивность солнечного излучения..." Мальт отключил плату. "В общем, продвинутый образец визора" - подумал он.

Капитан Сонерри опустил бинокль:
- Ну-с, лейтенант, докладывайте!
- Есть, капитан. - молоденький лейтенант махнул рукой в сторону большой равнины, наполовину затянутой серой туманом. - Он движется. В нашем направлении и в сторону Равнинной республики, причем движется достаточно быстро.
- А раньше он двигался?
- Нет.
- Когда началось?
- Вчера. Сначала от основного облака отделилось щупальце и протянулось к морю, разделив нас и республику. А теперь вот, разрастается.
- Ясненько. Какие есть соображения?
- На счет?
- На счет того, что это может быть.
- Никаких. Это мог бы объяснить только один человек.
- Кто?
- Сержант Корт.
- Тот самый, лейтенант?
- Тот самый. Он же, говорят, прошел через Покинутые Области.
- Так, ладно, снимайте пост и в лагерь.
- Есть, капитан!
- Да, а где наш второй "ползун"?
- Да ребята на нем вчера в щупальце угодили.
- И что?
- Ничего. Пешком вернулись. И автоматы пришлось выкинуть: перестали стрелять.
- Ладно, в лагерь.

Вечером того же дня Сонерри собрал всех людей в своей палатке, благо это был переделанный танковый ангар. Мальт пришел одним из последних и с удивлением отметил, что солдат в лагере не так уж и мало: примерно около роты, человек сто. Тут были и пилоты, и танкисты, и просто пехотинцы. Кроме него самого, других снайперов Мальт не заметил. Когда, наконец, собрались все, к большой карте, показывающей столицу Горской федерации, вышел капитан.
- Итак, дорогие мои мертвецы, час, которого мы так долго ждали и о необходимости которого так долго я твердил, наконец наступил. - он снял темные очки и потер переносицу. - Точнее, ждал-то я, а вы пребывали в счастливом неведении. Сейчас вы узнаете, для чего я собрал вас. Мы - солдаты. Для нас война - дом родной. Но что-то в этом доме очень дурно пахнуть стало. Мне в руки попали секретные документы, в которых говорилось об этой войне. Говорилось о том, что наш Президент пообещал нашим же промышленникам вести ее до победного конца, ибо это выгодно им. Из-за огромных денежных прибылей, получаемых с поставок армии. Но что самое интересное, такое же обещание дал и президент Равнинной республики! Так что пока они получают свои деньги, мы тут, а также ребята там, со стороны республики, отмываем их своей кровью! Тогда я сказал себе: "Роттер! Ты просто сволочь! И ты будешь ничтожеством, если не сделаешь хоть что-нибудь!" И вот я здесь! И вот вы здесь! И я поведу вас на президентский дворец! Мы прекратим эту войну!!
- Ну мы-то ладно. - произнес кто-то после очень долгой паузы. - а республиканцы?
Вместо ответа Сонерри повернулся в кресле и нажал кнопку включения передатчика большой дальности. Карта столицы сменилась видеоизображением довольно молодого, но уже седого мужчины с нашивками и знаками различия майора войск Равнинной республики.
- Майор!
- Капитан!
- Добрый вечер. Вы уже в курсе?
- Да, Пограничье расширяется и мы не знаем, что оно несет нам.
- Мои люди были в нем и выжили.
- Это радует.
- Ах, да! Господа! - Сонерри повернулся к своим солдатам. - Разрешите представить: майор Вениамин Кортнев. Больше известен под фамилией Корт.
По рядам солдат прошли вздохи изумления. А живая легенда, улыбаясь, смотрела на них с экрана.
- Вы готовы, капитан?
- Да, майор. А вы?
- Мои люди уже заняли позиции вокруг Президентского дворца. Нашего, разумеется. Связь отключена, радиопередачи глушатся, мы ждем вашего выступления.
- Отлично. До скорого, капитан!
- Да, майор!
Экран погас. Солдаты ошарашенно молчали.
- Ну что вы на меня вытаращились? - рявкнул Сонерри. - Вы хотите покончит с этой войной?
- Да!
- Вот и отлично! Чтобы через пять минут я стоял и удивлялся: все сидят в "ползунах"!
Раздался быстрый топот множества ног и палатка опустела. А Сонерри встал и переоделся в парадную форму черного цвета, с серебряным кантом и белой фуражкой. Затем тщательно проверил личный пистолет, зарядил его, поставил на предохранитель и сунул в открытую кобуру на поясе.
- Горное эхо разносит выстрел. - сказал он в рацию.
- Роса испаряется с луговых цветов. - донеслось из динамика. - Удачи, капитан!
- Вам тоже, майор!

Бой был скоротечным и тихим. Лишь десятка два гвардейцев были готовы к сопротивлению и солдаты Сонерри опрокинули их с ходу. Тяжелый "мастодонт", грохнув пару раз по казармам гвардии, рыкнул и разворотил кормой парадный вход в президентский дворец. Через пролом в него устремилась штурмовая группа и вскоре выстрелы с третьего этажа, где была спальня Президента, возвестили о том, что штурмовики достигли цели. А над всей этой кутерьмой крутились два "ястреба" и "скорпион", пресекая попытки остатков гвардии подойти к дворцу. Когда "скорпион" сжег их последний броневик, гвардейцы, наконец, угомонились. В комнате Президента уже был Сонерри.
- Сволочи! Это что, мятеж?! Да я вас на рудниках сгною - бушевал Президент.
Мальт, по сигналу капитана, ударом приклада в челюсть отправил Президента на пол. Еще один солдат пристраивал пластичную взрывчатку на дверь президентского сейфа.
- Ну-с, господин Президент, - Сонерри сел в тяжелое раззолоченное кресло и снял темные очки. - А теперь мы обсудим все условия вашего отречения от власти.
- Что?.. Отречения?.. Да вы в своем уме?! - привстал с пола Президент.
- Да-да, именно, не в своем уме. А так же, кроме меня, еще рота верных мне людей. А еще я сейчас свяжусь с полевыми частями и расскажу им о вашей клятве промышленникам. Надеюсь, что мое присутствие здесь поможет этому дворцу избежать немедленного бомбового удара. Мне в армии еще верят.
- Так вы знаете?
- Конечно. Ну так что?
- Зачем вам это? Кто вы такие? Куда...
- Слишком много вопросов. Ну? - капитан вытащил из кобуры пистолет.
- Хорошо. - Президент сник. - Мне нужны бланки, там в столе.
- Возьмите сами.
Президент обошел стол, открыл верхний ящик и тут же выпрямился, держа в руках короткоствольный автомат.
- Берегись! - крикнул Мальт, но было уже поздно.
Первой же очередью Президент скосил солдата у сейфа, второй попытался достать Мальта, но тот успел упасть за диван. Сонерри толкнулся ногами и опрокинувшись назад вместе с креслом, быстро перекатился за второй диван. Однако стрельба прекратилась. Мальт осторожно высунул голову и увидел бледного Президента, оседающего на пол с ножом в горле.
- Господин капитан! - сказал от двери сержант Котахари. - Дворец полностью под нашим контролем! Однако к нему подтягиваются правительственные войска.
- Быстро! Сейф и передатчик! - сказал, вставая Сонерри. - Черт, фуражку испортил!
Примерно через десять минут в армии Горской конфедерации не осталось ни одного солдата или офицера, готового сражаться за Президента. Как, впрочем, и продолжать войну. Сонерри не врал, говоря, что в армии ему еще верят. В это же время на связь вышел майор Корт:
- Капитан, у нас все в порядке.
- У нас тоже.
- Поздравляю!
- Спасибо!
- Неужели, конец?
- Я думаю, что да. Кстати, а что там у нас с Пограничьем?
- Расширяется.
- Ясно. До связи?
- Капитан, что еще за Пограничье? - спросил Мальт.
- Да так, бяка одна. - Сонерри поднял кресло и опять сел в него. - Появилась давно, на границе Покинутых Областей и обычного мира. А вот теперь принялась расширяться. Корт когда-то прошел в тех местах без проблем. А нынче одни проблемы и есть: вся техника, которая побывала в Пограничье, перестает работать. Во всяком случае, оружие перестает. То есть, на вид автомат исправный, но стрелять не стреляет. - капитан провел рукой по волосам. - Мне что-то подсказывает, что мы отвоевались.
В комнату вбежал Котахари:
- Капитан!! Пограничье идет!!
- Ну, что я тебе говорил? - развел руками Сонерри.
С балкона дворца открылся великолепный вид на столицу, которую медленно, но верно заполнял серый туман. В нем тут же глохли двигатели ползающих по улицам танков, а "вертушки" мягко планировали на авторотации и уже не взлетали. Пограничье, чем бы оно не было, действительно шло.
- Так вот, Мальт, думали, что мы войну прекратим, а оно решило, что само справится. - Сонерри не отрываясь смотрел на туман.
- Капитан! - ожила рация голосом Корта. - К нам идет Пограничье!
- С чем вас и поздравляю. К нам оно уже практически пришло.
- Что будем делать?
- Людей не трогает?
- Нет, все живые вернулись, но пешком.
- Это естественно. Тогда будем ждать.
- А...
Связь прервалась, а вслед за этим в комнату хлынул туман...

- Что это?
- Откуда я знаю. Пограничье.
- Так значит вот оно какое?
- Выходит.
- Я тоже его по-другому представлял.
- А вы-то откуда здесь?
- А черт его знает!
- Майор?
- Ну да, я.
- А я нож свой не успел вытащить.
- Держи мой.
- Спасибо, не нужен уже.
- Ну-с, теперь точно можно снять очки. Уф-ф! Как глаза устали. Как я сам устал!
- Ничего, теперь отдохнем.
- Да, отдохнете!
- Эй, кто ребенка сюда привел?
- Я не ребенок! Я уже взрослая!
- Дети на войне быстро взрослеют. Твоя знакомая, Мальт...
- Так это ты смотрела на меня тогда...
- Не плачь, снайпер, ты не виноват!
- Виноват!
- Нет!
- А я тебе говорю...
- Прекратить спорить! Нашли время!
- Ну так войне конец или нет?
- Точно конец.
- Слушайте, с может быть мы уже умерли?
- Ангелы поблизости есть?
- Нет.
- Тогда еще живы.
- Рано. Я еще майор.
- А вы уверены, что за нами именно ангелы придут?
- Ой, смотрите!
- Что такое?
- Черт!
- Началось!
- Где?!
- Да вон, в тумане, с трезубцем!
- Это не черт с трезубцем, а сержант Котахари с пулеметом.
- А что ты там делаешь?
- Ищу, куда бы его засунуть.
- Да брось ты его!
- А вдруг найдет кто?
- Да кому он теперь нужен!
- Ладно!
- Шелест и гул в лесу,
Мысли к тебе несут,
Куполом неба высь,
Скука с хандрою брысь!
- Это еще кто?
- Это я, твоя боевая плата, болван!
- Что?!
- А ничего! Привыкай, снайпер, я теперь так всегда буду!
- С чего бы это вдруг?
- А я и сама не знаю! Пограничье!
- Н-да, господа, дела!
- Это точно!
- Котахари! А твой пулемет не разговаривал?
- Нет.
- Это хорошо. А то представьте мир, где оружие могло бы мыслить!
- Кошмар!
- Ужас!
- Ну почему же ужас? А может быть оно бы раньше людей поняло бессмысленность войны?
- Может быть.
- Слишком много вопросов!
- У кого?
- У меня.
- И как вы теперь с ними?
- Никак. Ждать буду. Я это умею.
- Я тоже умею.
- Ну тебе по профессии положено.
- Эй. Смотрите! Туман рассеивается!
- Слушайте! А мы что ж теперь, убивать не сможем?
- Сможем.
- Почему вы так думаете?
- А я только что таракана раздавил.
- Понятно.
- Достал я свой бы автомат,
Вогнал в песок его на ярд,
Водой его бы поливал,
Что б заржавел и не стрелял!
- Это точно!
- Плата, опять ты?
- Я!
- Слушайте, не хорошо как-то ее просто платой называть! Плата, а у тебя имя есть?
- Есть! Икс Эл 435/21!
- Не годится!
- Да, командир, не годится!
- Шторм!
- Так точно, господин сержант!
- А ты то как здесь?
- Да вот. Прибыл посмотреть.
- И как находишь?
- Очень даже ничего.
- Слушай, может быть ты знаешь, что это такое тут творится?
- Знаю.
- Расскажи!
- Вы должны сами все узнать. Я могу сказать только одно.
- Что?
- Теперь все будет по-другому.
- Правда?
- Да!
- Капитан! Я тут из сейфа покойного ныне Президента его пистолет достал.
- И что?
- Он стреляет. Вот.
- Ого! Так говоришь, все по-другому?
- Наверно, его бетон защитил.
- Ну ладно мы, а если...

- Новый мир, юный мир,
Для небес высших пир.
Тает след, воин след,
Крови тень, дым побед.

Встань ко мне. Видишь свет?
Там теперь боли нет.
Есть лишь день без потерь,
И во тьму скрыта дверь.

Сбит в песок, смят до тла
Черный дом, замок зла.
И не смерть - радость здесь,
Новый мир, новый весь!..

- Слишком много вопросов!..

На берегах залива, известного в народе под названием Подкова, стоят памятники. На стороне Равнинной республики стоит сержант Корт с девочкой, на стороне Горцев - бронзовый капитан Сонерри трет переносицу, а возле него Мальт Вандер, опять таки, бронзовый, ломает снайперскую винтовку. А между ними, прямо в середине залива, из воды встает высокая стелла из белого мрамора. И на вершине ее вечно цветет огромный цветок лотоса, отбрасывая лепестками золотые блики на дорогу, горы, море, небо...
...Слишком много вопросов..."

"...Длинное, похожее на двузубое знамя белое облако тянется через все небо. Постепенно его белизна уступает место чернильной темноте и минутой спустя облако уже яростно атакует землю струями дождя и молниями...
...По небу пролетает огромная летучая мышь. Она делает круг над городом и влетает в окно большого черного дома. Католический священник смотрит вслед ей, вздыхает и крестится..."

- Правитель.
- Да, Догбарш?
- Зачем ты это вписал в книгу?
- Что это?
- Рассказы о войне.
- А что?
- Но у нас же никогда не было войны! Это не про Хокум-сити!
- Кто знает. Воин не было. Но очень похоже на нашу жизнь.
- Жизнь города?
- Да. У нас такое тоже вполне могло быть.
...Серп луны взрезает тугое полотно ночи...

"Тихо и неотвратимо в Хокум-сити наступил вечер. Зажглись неоновые и голографические рекламы, полыхнули уличные фонари. Группки горожан потянулись к пабам и кабакам, а на улицах остались лишь патрульные броневики и роботодворники. Редактор городского журнала "Мирное небо", специализирующегося на фантастике, Гари Фарланкс, еще раз взглянул в окно и повернулся к своему столу, возле которого сидел молодой, бледный, ужасно нервничающий и подающий надежды писатель Варфоломей Ночев. Генри медленно подошел к столу, сел в большое кожаное кресло и устало вздохнул. А на столе лежала жиденькая пачка листков, на первом из которых было написано: "Злобный пацифист. Рассказ ужасов."
- Ну-с, молодой человек, - начал Фарланкс. - и чего же вы хотели добиться этим рассказом?
- С-с-страха. - заикаясь, выдавил Варфоломей. - Понимаете, это должно было напугать читателей, напугать так, что бы они поседели за одну ночь, так, что бы их матрасы пришлось бы выбрасывать, так, что бы!..
- Ну хватит, хватит! - поморщился Фарланкс. - Это вы лишку хватили. Здесь же нет абсолютно ничего страшного!
- Как это? А сцена, когда Злобный пацифист обстреливает из своего розового танка вегатарианскими завтраками резервацию каннибалов, которые голодают уже два месяца?! Разве это не ужасно?!
- Да, вынужден признать, что мурашки по коже бегают. Только немножко-немножко. Совсем чуть-чуть. К тому же, вы когда-нибудь видели в Хокум-сити живого каннибала?
- Нет.
- Вот видите! А мертвого?
- Нет, но это не значит, что их нет.
- У нас - нет.
- Эх, мне бы вашу жизненную уверенность...
- Так, ладно, мы немного отвлеклись.
- Да. А сцена, когда он испортил на военной базе весь напалм? А потом сделал командиру базы полковнику Шмутцигу на голове ирокез и разрисовал его джип фразами из песен "битлов"?
- Вам честно? Это достаточно слабенько. Сейчас уже "битлами" никого не удивишь. Да, отошли в прошлое бурные фестивали их поклонников. А подумать, не сбей немцы их самолет, то они и сейчас бы пели?
- Вы что-то путаете, мистер Фарланкс.
- Ну как же! Они летели в сорок втором в Англию давать концерты, а их сбили!
- Вы перепутали их с оркестром Глена Миллера.
- Да?
- По всей видимости.
- Ах, да, точно! Бывает, бывает... Да, староват я уже становлюсь, забывать начинаю.
- А у "Битлз" только Ленона убили.
- Что, правда? Только одного?
- Да.
- Жаль.
- Это почему это?!..
- Ладно, продолжим с вашим рассказом. Сейчас читателей нужно пугать. Путать по-настоящему. Я бы даже сказал пугать с большой буквы. Пугать! Ну не сможете вы никого пленять этими дешевыми штучками из набора старины! Вы не поняли? Ну я имею ввиду те персонажи, которые наводили ужас в совсем недавнем прошлом: Крюгер, Джейсон, Порки, Чужие со своей Рипли...
- Они были отдельно.
- По фигу! Это отжившие персонажи! Хотя бы потому, что были выдуманы!
- А Правитель так не считает.
- Он кого-то конкретно имеет в виду?
- Кажется, Джейсона.
- Ну, все может быть. Так, о читателях. Они должны дрожать и не спать по ночам...
- Так про это же и я говорю?
- Но у вас нет этого!! А должно быть что- то эдакое!.. Ну, такое?.. Ну, вот, например!
Фарланкс вышел на середину кабинета и его фигура вдруг на мгновение расплылась, словно изображение в расфокусированном бинокле. А секундой спустя перед остолбеневшим Ночевым стояло жуткое существо, напоминающее свежеосвежованного медведя, тиранозавра, спрута и трехмесячный труп одновременно. В пол существо упиралось четырьмя столбоподобными ногами, суставчатый хвост хлестал по сторонам, оставляя в полу глубокие борозды, а штук шесть щупалец тянулись к побелевшему Варфоломею, который с диким воплем одним прыжком взлетел на трехметровый редакционный шкаф.
Внезапно открылась дверь и в кабинет вошла секретарша Фарланкса:
- Шеф? Вам звонит Джон Гатлинг из обозрения "Ура, война".
- Я эанят, Вессон! Ты что, не видишь? - пробулькала тварь.
- А, опять молодого воспитываете? Ну-ну! - секретарша весело взглянула на Ночева. - Да, шеф, тут мой брат, ну помните, Смит, я вам про него рассказывала, пристрастился рассказики писать. Может, посмотрите?
- Хорошо, давай его к нам завтра.
- Отлично! Только, шеф, вы уж с ним не так строго, ладно?
Тварь кивнула, секретарша ушла, а немногим погодя улыбающийся Фарланкс уже помогал Варфоломею слезать со шкафа.
- Ну, поняли? Вот так вот. Берите свой рассказ и дорабатывайте. И что бы в следующий раз никаких вегатарианских завтраков, ясно? Идите, я верю в вас. - Когда Варфоломей вылетел из кабинета, Фарланкс снова сел в кресло.
- Что я там ему на последок сказал? Я верю в него? Странно, у меня такое чувство, что раньше я верил в кого-то другого. Или даже, других. Ладно, бред это все. Вессон! - нажал он кнопку селектора. - Зайдите?
- Да, шеф? - появилась перед Генри Вессон.
- Тут один недоумок, которого я отказался печатать, угрожает мне. Вы не могли бы разобраться?
- Полиция, шеф?
- Нет, я думаю, что мы сможем обойтись и своими силами. Правда?
- Вы правы, шеф.
- Ну и хорошо. Вот адрес. Действуйте!
- Конечно, босс! - улыбнулась Вессон и вышла, уже стуча по паркету когтями и задевая стены большими кожистыми крыльями.
- Ну вот и отлично! - откинулся в кресле Фарланкс. За окном уже наступила ночь."

"Рем высунулся из-за камня и дал длинную очередь из автомата на уровне пояса. Двое Ловчих, уже третьи сутки шедших по его следу, дружно рухнули в жухлую траву, но третий не успел, Разрывные пули ударили его в грудь, разворотили ее и бросили тело назад, на пыльную землю. Рем довольно оскалился. Подхватив с земли рюкзак, он бросился бежать. петляя и пригибаясь Над головой тотчас свистнули пули, но ушли слишком высоко. Следующая оче-редь прошла наоборот, слишком близко и Рем опять был вынужден спрятаться за камень. "Черт! Вон до того леса бы дотянуть!" - подумал он, жадно глотая воду из фляги. За камнем грохнул взрыв, рассказавший Рему о том, что у одного Ловчего оказался подствольный гранатомет. Беглец вскочил и рванув к недалекому уже лесу, но тут же на его ноги накрутилось метко брошенное боло. Упав и больно ударившись локтями, Рем перекатился на спину, но сверху на него уже летела металлическая сеть, к которой, как оказалось немного спустя, вполне можно подключить ток от станера. Запыхавшись, Ловчие подбежали к неподвижно лежащему Рему и один из них, тот, что постарше, пинком отбросил от него автомат.
- Ну что, волчара, попался? - радостно ухмыльнулся второй.
- Дыши, дыши, - добавил первый. - недолго осталось.
- Так ведь перед смертью не надышишься... - прохрипел Рем.
- Ты гляди-ка, он еще и разговаривать может! - изумился первый. - Силен, волчара!
- То-то мы его так долго гнали. - кивнул второй. - Ну что, кол ему или водичкой окатим?
- За то, что он сделал с нашими, его бы сжечь, да времени мало. Придется просто серебром. - ответил первый и передернул затвор автомата.
- А чего нам торопиться?
- Город близко. Не дай бог еще погранстража нагрянет.
- И что?
- Если живыми тогда уйдем, то поставим свечки килограмм по пять каждый!
- Что, так серьезно?
- Не то слово! Ну все, пора кончать его!
- Всем стоять на месте!!! - рявкнул чей-то голос, явно не без участия мегафона.
Ловчие недоуменно огляделись и, бросив автоматы, подняли руки - вокруг них, как из под земли, возникли несколько солдат в черной форме. Стволы их оружия были направлены на Ловчих.
- Ну все, погранстража...
- Ловчие? - спросил подошедший офицер, тоже в черном.
- Ловчие. - угрюмо ответил старший.
- Ясно. Волка гнали?
- Волка.
- Ну вот и отлично. Забирайте свое оружие и мотайте отсюда. Это уже наша территория.
- Но он...
- Не понял? Оглохли?
- Ладно...
Ворча и поругиваясь, Ловчие удалились.
- Эй, свечки не забудьте поставить!
Ловчие вздрогнули, а солдаты довольно засмеялись. Потом двое сняли с Рема сеть.
- Ну, парень, - присел возле него офицер. - считай, что тебе повезло!
- В чем это?
- Ух, какой неприветливый! В том, что ты вошел на территорию Хокум-Сити.
- Чего?
- Хокум-сити! 3начит так, двигайся вон туда, там за сопкой шоссе. Тормознешь любую машину и до города, а там на въезде стоит контора. В ней сидит регистратор. У него, стало быть, зарегистрируешься и получишь личную карточку. Временную или полную. Ну это уже от тебя зависит. Уловил?
- Ага.
- Тогда топай. А нам еще границу патрулировать. Вдруг еще кого Ловчие понят!
Офицер рассмеялся, хлопнул Рема по плечу и пошел куда- то вместе с солдатами. А Рем поднялся, забросил за спину рюкзак, повесил на плече автомат и зашагал в указанном направлении, все еще не веря в свое спасение.
До шоссе он дошел быстро, однако оживленного движения по нему не наблюдалось. Он внимательно изучил дорожный знак с надписью "Если вам все еще не все равно, то Хокум-сити через пятнадцать километров" и, подумав, отправился в сторону города. Прошел он примерно с километр, когда сзади раздался рев двигателя и кваканье клаксона: его нагонял большой пятнистый транспорт на воздушной подушке.
- В Хокум-сити? - высунулся из его окна водитель.
- Да. Подбросишь?
- А то как же! 3абирайся в кабину!
Когда Рем сделал это, транспорт, свистя, приподнялся и полетел над дорогой.
- Беглец? - спросил водитесь.
- То, есть как? Не понял.
- Ну, бежал от кого?
- Да.
- И от кого?
- От Ловчих.
- Ух ты! Никак нечисть?!
- Оборотень.
- А, ну это другое дело! Правитель у нас оборотней любит! Еще не регистрировался?
- Нет, туда и еду.
- Значит тебя возле будки регистратора ссадить. Ясно.
Транспорт тряхнуло и рев двигателей сменился жалобным воем.
- Что за ангел?! - изумился водитель и свернул на обочину.
Выпрыгнув из кабины он и Рем обнаружили такую вещь - в двигательном отсеке зияла большая рваная дыра, и из нее валил черный дым.
- Так. - заглянул в дыру водитель. - РДД, это точно!
- Что? - не понял Рем.
- Ракета дальнего действия. Обычно базируется на роботах.
- На роботах?..
Из-за соседнего с дорогой холма взревело и в небо неуклюже взлетел синий "Разрушитель". Едва он двинулся на прыжковых ускорителях в сторону дороги, как справа от замершего транспорта зашевелился еще один холм, который тоже оказался боевым роботом. Только на этот раз "Молотом войны" черно-серого цвета. Он замер и навел на летящего "Разрушителя" мощный излучатель, закрепленый в правой руке. Выстрел из него слегка сбил направление полета соперника и снес тому с плеча ракетную установку. Однако "Молот войны" тут же подкрепил излучатель двумя выстрелами из гауссовой пушки. Оба снаряда попали "Разрушителю" в грудь и он тяжело грохнулся на шоссе. Немного повозившись и так и не сумев встать, он затих. Из его открывшейся кабины выбрался пилот.
- Ну все, сдаюсь! - крикнул он и поднял руки.
- В общем-то, сомнений не вызывает! - прогудели динамики "Молота войны".
- Починить поможешь?
- Конечно!
- Эй, парни! - замахал руками водитель транспорта. - А как же быть с запретом Правителя на бои вне города? И как быть с моим грузовиком? Вон посмотрите, что с его двигателем стало!
- Ой! - сказал "Молот войны".
- Н-да! - почесал в затылке пилот "Разрушителя". - Ладно, папаша. Оплатим мы тебе ремонт!
- И когда?
- Да вот послезавтра на соревнованиях выиграем и оплатим!
- Какого типа соревнования?
- "Мясорубка".
- У-у-у... - протянул водитель.
- Да точно оплатим!
- Это ты сейчас говоришь! А сам потом в "шатлл" и привет! Если уцелеешь.
- Да нет же! Мы тебе клянемся! Ты какой веры?
- Шрайкист...
- Ну вот! Я тоже этот, как его, шрайкист! Клянусь тебе зубами этого самого святого Шрайка!
- Идиот! Это ангел!
- Ну ангелом!
- А-а! - махнул рукой водитель. - Ангел с вами! Верю! Но до города вы меня дотащите! - он повернулся к Рему. - А тебе, парень, придется дальше пешком идти. Как говорится, увы...
- Ладно. Далеко еще?
- Да нет, километров девять.
- Ясно. - Рем вытащил из кабины рюкзак и автомат. - Счастливо!
- Удачи! - Водитель уже повернул кепку козырьком назад и полез в двигатель.
- Беглец? - поинтересовались из "Молота войны".
- Да. А что такое?
- Ничего. Всего хорошего тебе, приятель!
- Спасибо.
Забросив за спину рюкзак, Рем зашагал по дороге.

Минут через двадцать его опять нагнала машина. На этот раз обычная, на колесах, бежевого цвета. Рем вскинул руку и заглянул в боковое окошко:
- Мне бы до города.
- Нет проблем! - улыбнулся сидящий за рулем мужчина. - Садитесь! Да, дорогая? - спросил он сидящую рядом женщину.
- Конечно-конечно! Иришка! Ну-ка, подвинься!
Севший на заднее сиденье Рем увидел на нем молодую девушку, лет шестнадцати. Светлые волосы, простое клетчатое платье. Голубые глаза глянули на Рема настороженно и чуть испуганно. Он устало подмигнул ей и устроился на сиденье поудобнее. закинув за него рюкзак и пристроив автомат меж-ду ног. Заурчав, машина тронулась и набирая скорость поехала к городу.
- А вы откуда? - спросил у Рема мужчина.
- Из- за границы. Беглец. - ответил он, вспомнив здешнюю терминологию.
- Да что вы говорите?! - ахнула женщина. - И кто вы?
- Оборотень. Волк.
- Ух ты!
Это уже сказала девушка. Рем посмотрел на нее - в голубых глазах уже не было испуга, скорее любопытство, граничащее с восторгом.
- Осторожно! - внезапно закричала женщина.
Завизжали покрышки и вскинувшийся Рем увидел, что машина потеряла управление и вылетела на встречную полосу. Все было бы ничего, но по обычно пустынному шоссе сейчас ехал большой тяжелый бензовоз, окрашенный в армей-ский хаки. Мужчина тщетно старался вывернуть руль, но машина, словно взбесившийся жеребец, встала на два колеса и приготовилась завалиться на крышу, а сбоку на нее летел отчаянно тормозящий и сигналящий бензовоз. Но расстояния ему явно не хватало. И тогда Рем, одной рукой прижимая к сиденью девушку, другой рукой дотянулся до руля и рванул его вправо, одновременно ударив плечом в правую дверцу. Медленно, словно нехотя, машина встала на все колеса и тут же скатилась в кювет. Бензовоз, так и не снизивший скорости, пронесся мимо, пыхнув в заднее стекло черным дымом. Круглыми от пережитого ужаса глазами мужчина обернулся к Рему:
- Спасибо!..
- Поехали.
Машина задом выехала на шоссе.
- Испугались? - спросил Рем у девушки.
- Да. Очень. - пролепетала она.
- Странная дорога. - Рем отвернулся и стал смотреть в окно. - Словно лед на ней. Скользкая.
Мимо мелькнул дорожный знак, на котором было написано: "Бензовозам любых типов въезд на территорию Хокум-сити запрещен!" Не успел Рем удивиться этому странному указанию, как дорога вильнула и впереди открылся вид на город. Огромный город. Над которым кружились десятки вертолетов и легких самолетов. Бот послышался далеких грохот и в небо взмыл шарообразный "шаттл", который немедленно ушел ввысь, опираясь на огненные столбы из дюз. А в самом небе, прямо над дорогой, висели слова: "Добро пожаловать в Хокум-сити!!" Иногда эти слова заменяли другие: "А вы уверены, что вам именно сюда? Повернуть еще не поздно!" И что самое странное, у Хокум-сити не было пригородов! Обычно перед любым нормальным городом тянуться километры дач, малоэтажек, частных домов и фраков, а тут высокие, красивые дома начинались сразу, словно выростали из степи и холмов. Машина остановилась у небольшого двухэтажного здания возле самого шоссе.
- Это и есть та самая будочка регистратора, о которой вам говорили. - сказал мужчина. - Вам сюда!
- Спасибо. - Рем открыл дверцу, выбросил на асфальт рюкзак, а потом выбрался сам.
- Удачи вам! - сказала женщина. - Если что, заходите к нам. Мы всегда будем рады. Вот! - она протянула Рему бумажку. - Это адрес.
- Обязательно. - он улыбнулся. - До встречи!
Машина уехала, а Рем шагнул через порог здания. Регистратора он нашел сра-зу же, в первой от входной двери комнате. Перед ней на длинной скамье сидело еще два человека.
- Тоже регистрироваться? - спросил один из них, одетый в потрепанный камуфляж.
- Да.
- Тогда за мной будешь. - проскрипел второй, облаченный в мундир пилота Германии времен 1914 года.
Рем сел, а пришедшие ранее возобновили начатый до него разговор:
- Ну так вот я и говорю, - начал тот, что в камуфляже. - это было просто кошмар. "Ползун" сгорел еще в пустыне, а пешочком до города идти долго. Ладно, погранстража на меня наткнулась. Только толку-то - просто до шоссе вдовели А потом опять пешком.
- А что, машину тормознуть не пробовал? - спросил у него пилот.
- Пробовал. Не берут.
- Как так? Прикинулся бы автостопщиком!
- А я по-твоему что делал? Не верят, сволочи! Я им: "Я автостопщик! Мне бы до города!". А он мне в ответ (и все как один гады!): "Автостопщик, говоришь? А пулемет зачем носишь?" Я им: "Для самообороны!" А они: "Не ври! Для самообороны и "дегтяря" хватит!"
- А у тебя что?
- Да вот, мелочь одна... - камуфлированный выкатил из-под скамьи пехотный вариант артустановки "Вулкан"
Рем сразу почувствовал себя несколько неуютно со своим автоматом.
- Ну а ты чем собираешься заниматься в городе?
- Кабак хочу открыть. Хороший, с девочками.
- Это дело. А я хочу с лошадьми заниматься. - мечтательно прикрыл глаза пилот.
- Почему? Ты же пилот! Иди в воздушную стражу!
- Да нет, не хочу. Эти полеты у меня вот уже где! - пилот чиркнул себя ладонью по горлу. - Я ж, пока в авиацию не попал, в кавалерии служил. С тех пор любовь к лошадям и осталась!
- А чего из кавалерии ушел?
- Да, понимаешь, падал с лошади постоянно. - поморщился пилот. - Не везло...
- Да, бывает...
- Прошу прощения, господа! - громко сказал неслышно вошедший офицер в черной форме. - Чей это красный триплан стоял возле конторы?
- Мой! - вскинулся пилот.
- Посадка летательных аппаратов на шоссе запрещена! В соответствии с инструкцией ваш самолет отбуксирован на ближайший аэродром и получить вы его сможете только уплатив штраф! - офицер повернулся и вышел.
- Эй, постойте! Постойте!! - вылетел за ним пилот.
- Опять не повезло парню. - посочувствовал камуфлированный.
Рем прислонился к стене и закрыл глаза. Когда он открыл их прошло, должно быть, больше часа: камуфлированного носителя артилерии уже не было. Рем встал и, постучавшись, вошел в комнату с надписью на двери "Регистратор". Он оказался невысоким человеком, лысеющим, в очках и в такой же форме, как и у офицера. Он поднял на Рема веселые глаза:
- Новенький?
- Да. Из-за границы.
- Понятно. Беглец?
- Да.
- Оборотень, вурдалак, вампир, баньши?..
- Оборотень.
- Ловчие по следу шли? - кивнул регистратор на автомат.
- Да, шли.
- Многих положил?
- Пятерых.
- Ого! А сколько всего их было?
- Семеро.
- Отлично! Тебе временную визу или постоянную?
- А какая разница?
- Ну, по постоянной визе ты должен работать и через год станешь полноправным гражданином города. Что умеешь делать?
- Стрелять.
- Вот их чудненько. Предлагаю тебе стандартный контракт на три года.
- Какой контракт?
- Армейский, конечно! Ты что, видишь здесь объявление о приеме на работу в передвижную изврскую столовую? Нам нужны такие бойцы, как ты. Особенно, на границе. Ну так как?
Рем вспомнил солдат, которые спасли его. Офицера. А еще он неожиданно вспомнил голубые глаза той девушки, из машины. Как ее звали? Кажется, Иришка. Красивое имя.
- Давайте постоянную. И контракт тоже давайте.
- Я знал, что, тебе это подойдет!
- Может быть, я тоже кому-нибудь помогу.
- Очень даже может быть. Распишись вот здесь и здесь.
Рем вышел из конторы, глубоко вздохнул и бросил взгляд на небо. Там, прямо над ним, горели слова: "Если ты сейчас поднял голову и видишь эти буквы, то ты или совсем сбрендил, или ты стоишь у будки регистратора. Впро-чем одно другому не мешает: тот момент, когда ты решил поселиться в Хокум-сити можно считать точной отсчета начала твоего сумасшествия! Ладно, ангел с тобой! Ты уже решил, кем ты будешь и как долго ты будешь в нашем городе? Если решил - вперед! Оставь за спиной заботы и проблемы! Хокум-сити дарит тебе новую жизнь!! Ура!! Банзай!! Асса!! Дранг нах!.."
Рем усмехнулся и, ощупывая в кармане бумажку с адресом, направился в город."

"Туман сгустился неожиданно. Нет, ничего такого необычного ни в тумане, ни в его появлении не было - раннее утро. Однако он все же сгустился слишком быстро для обычного тумана. За какие-то десять пятнадцать минут он затянул перроны железнодорожного вокзала, рельсы, затек в подземные переходы, а потом поднялся выше и совершенно скрыл станционные здания. А на пенсне стояли люди: ожидался поезд "Хокум-сити - Столица". Растерянный смотритель покачивал зеленым Фонарем в руке и вяло переругивался с кем то по рации.
- Как вы думаете, а движение не остановят? - спросил пожилой мужчина в добротном костюме воина с нашивками Клана Волка.
- Из-за чего?
- Ну, из-за тумана?
- А поездам-то что? Это же не паровозы какие древние! Это же магнитная подушка, а рельсы так, для антуража!
- Понятно.
- Кстати, вон уже что-то едет.
Действительно, туман заколыхался и в нем явственно обозначились контуры чего-то большого. Люди на перроне удовлетворенно забормотали, а смотритель облегченно вздохнул. Однако вдруг...
...Вдруг налетел сильный порыв ветра, разогнавший туман возле перрона и все увидели, что вдоль него движется, уходя серыми бортами в клубящиеся туман ... подводная лодка. Без всякого шума, медленно, она проплывала мимо остолбеневших людей.
- У-97. - шепотом прочитал смотритель, и шепот этот внезапно громыхнул, как взрыв.
Словно в ответ на него в лодке что-то звякнуло и рубочный люк открылся, выпуская на мостик офицера в черном мундире и мятой белой Фуражке . Было видно, что мундир он надевал впопыхах и кое- как.
- Wie Hai ben dieser hafen?
Люди молчали.
- Antworten mir!!!
Снова тишина.
- Sind sie taub deworden?! - побагровел капитан.
- Хокум-сити...- снова прошептал смотритель, однако его шепот был услышан.
- Hokum-siti? Was ist der Haren? Schon gut, danke schцn!, bei meiner Ehre! Kapitan la ersten rangen Walter von Kranker!
Офицер нырнул в рубку и люк закрылся. Снова сгустился туман и скрыл уходящую субмарину. А буквально через минуту подошел долгожданный поезд.
- Что это было? - спросил что-то у смотрителя.
- Вы не из Хокум- сити?
- Нет, из Столицы. - Понятно. - и смотритель повернулся, чтобы уйти.
- Постойте! А что же все-таки это было?
- Не знаю. Честно говоря, у нас и не такое случается.
Над вокзалом, низко, взвихривая винтами клоки тумана, пролетел большой четырехмоторный самолет. Поезд, втянув в себя всех пассажиров, уехал. Смотритель постоял еще немного и собрался было войти в зал ожидания, как на путях снова что-то показалось.
- Господи, только бы не опять бронепоезд! А если и бронепоезд, то уж белогвардейский, они себя хоть культурнее ведут!
Однако мимо перрона опять проплывал корабль. На этот раз надводный, с военно-морским флатом Великобритании.
- Что за порт?! - рявкнули динамики корабля.
- Ну что ж, порт, так порт...- пробормотал смотритель и крикнул. - Хокум-сити!
- Не знаю такого порта. Хорошо. Вы тут немецкую субмарину не видели?
- Видели. Она тоже нашего порта не знает.
- И где она?
- Поплыла дальше.
- Хорошо. Спасибо!
Корабль исчез в тумане, как и подводная лодка. Смотритель вздохнул и вытер лоб рукой.
- Что за день сегодня? И это только утро. - он помолчал. - Да, немец хоть представился...
Он еще раз вздохнул, махнул рукой и вошел в зал ожидания. По рельсам пронеслась дрезина, выложенная мешками с песком и битком набитая эсэсовцами, которые отстреливались из пейнтбольных ружей от едущих за ними на аналогичной дрезине советских партизан. Потом прямо на рельсы сели два Пе-3 и зарулили к депо. Ну а потом, напоследок, по путям проползло что-то длинное, похожее на поезд, но живое. С него донеслись голоса.
- Ты в курсе, что твой дед тебя искал недавно?
- Слышал из новостей.
- И как поступишь?
- Да никак. Надоел он до тварилок!
- Куда сейчас?
- Еще минут тридцать прямо, потом на восток и мы в Аракине.
- Ага...
Но всего этого смотритель уже не видел."

- Правитель!
- Да. Догбарш...
- Мне кажется, что ты прощаешься.
- С кем? С тобой?
- Нет.
- С городом?
- Нет, куда ты от него денешься!
- Здорово!
- Ты прощаешься с чем-то еще. Или с кем-то.
- О чем ты?
- Думаешь, если я простой охранник, то я ничего и не вижу?
Зеленая спираль лениво вращается, отбрасывая мертвые блики на стены...
- Может быть, так оно и есть...Вместе с концом книги умрет кое- что. Кое- какие воспоминания. Они должны исчезнуть.
- Почему?
- Даже я нуждаюсь в обновлении. Даже мне не все приятно вспоминать.
- Понятно...
- Что тебе понятно?
- Когда город погибнет и возродится вновь, этих воспоминаний уже не будет.
- Да. И вообще гибель городу пойдет только на пользу. Многое из того, что мешает, исчезнет навсегда.
- А Смерть?
- А она что, тоже мешает?
- Еще как!
- Скорее, мешает Любовь.
- Нет, пусть лучше исчезнет Смерть.
- Нет, люди этому будут не рады.
- Почему?
- Бессмертие - самый страшный дар для человека.
- Они что, не захотят жить вечно?
- Они устанут.
- Но я же не устаю!
- Не сравнивай палец с... Вы разные. Ты не подвержен страстям, тебя не мучают вечные вопросы!..
- А поесть?
- Это единственный. Конечно, можно было бы сделать так, что человек бы жил лишь столько, сколько хотел бы сам.
- Может быть, так оно и есть.
- Да нет, он живет столько, сколько нужно другим. Я - вечно. Зависило бы от меня - давно бы уже умер.
- Не можешь?
- Не могу...
- А пробовал?
- Неоднократно...
- А как быть с твоими заявлениями, что ты давно уже мертв?
- Это с какой точки зрения взглянуть. С точки зрения физиологии - да, а с точки зрения метафизики - нет.
- Это как?
- Ну, я ем, дышу, сплю?
- Нет.
- Стало быть, я мертв. А я мечтаю, говорю, пишу, думаю?
- Да, и еще как.
- Стало быть, я жив. Уловил?
- Нет.
- Ну и не надо. И вообще, не задавайся такими вопросами, а то на человека станешь похожа.
- Да я тогда повешусь!
- С интересом посмотрю как будет вешаться бессмертное существо!
- Но я же стану похожим на человека!
- И что?
- Интересная теория - чтобы быть похожим на человека, нужно быть смертным. Животные тоже смертны.
- Они не думают!
- Еще как думают! Ты же не знаешь.
- А я!..
- Слушай, тебе честно сказать?
- Да!
- Ты меня достал уже! Иди-ка ты на свой пост и сиди там!
- Да, Правитель...
- И не делай такой обиженный вид! Тебе это не идет.
"Облака распускаются, словно цветы. По голубизне неба ползут три инверсионных следа. Откуда-то слышен грохот танковых гусениц..."

...Теплый майский дождь ... Веселые лужицы скапливаются в выбоинах асфальта и, искрясь, исчезают на вновь появившемся солнце... Тучи тают...
...Над пустыми домами Полей Зомби пролетает патрульный вертолет...

- Привет!
- Здравствуй! Как хорошо, что ты позвонил!
- Да, я знал, что тебе будет приятно.
- Ужасно приятно! Ты знаешь, мне так одиноко!..
- Понимаю...
- Ну, как там у тебя?
- Да ничего, нормально... Учится закончил, вот теперь работаю.
- И где?
- На телефонной станции. Чиню телефоны-автоматы.
- Классно! 3начит ты теперь бесплатно звонить можешь?
- Ага, сейчас!! Организация бюджетная, денег нет. Так что, приходится за свой счет.
- Кошмар! Скоро дойдет до того, что в армии солдаты будут на свои деньги оружие покупать!
- Ну это будет просто финиш!
- Точно!
- А у тебя как?
- Да все так же...
- Тихо?
- Очень. Правда, тепло.
- Ну, хоть это хорошо.
- Да.
- Ты знаешься очень часто вспоминаю нашу первую встречу.
- И что тебе запомнилось больше всего?
- Твое платье. Такое простое, в клеточку. А потом глаза... Я их увидел и почему-то сразу вспомнил небо...
- Ты любишь небо...
- Очень... Даже мечтал быть пилотом... Да по здоровью не прошел...
- Я помню. А дальше?
- Что дальше?
- Что ты еще вспомнил?
- Я вспомнил, как мы с тобой гуляли... Тот пень на полянке.
- Это на котором я статую изображала?
- Да. А я тебя фотографировал.
- У тебя сохранились эти фотографии?
- Конечно, куда же я их дену?!
- Ну, я думала, вдруг выбросил...
- Да ты что?!
- Ну ладно, я пошутила...
- А вот еще ...Вот черт!
- Что такое?
- Монетки кончаются! Подожди, я сбегаю, разменяю!
- Хорошо. Конечно подожду...
Из старенькой телефонной будки выбегает молодой человек и куда-то уносится...
Улица, на которой стоит бука, не современной постройки. Да и к тому же явно на окраине - шум большого города доносится сюда очень слабо. Здесь нет оживленного движения. Точнее сказать, движения здесь вообще нет. Лишь невдалеке застыла машина модели, давным-давно снятой с производства и стоит она судя по внешнему виду, тоже очень давно...
В окнах окружающих домов ни движения, ни огонька... Тихо... Никто никуда ней идет, никто не играет в мячик, никто не гоняет по тротуарам на велосипедах... Никто-никто...
Стандартная картина для Полей Зомби, единственного района Хокум-сити, закрытого для посещений.
Но слышатся шаги и молодой человек вбегает обратно в будку. Трясущимися руками бросает в прорезь автомата монетку, снимает трубку и набирает номер...
- Да?
- Это опять я!
- Быстро...
- Да тут разменный автомат неподалеку стоит.
- А, понятно...
- Ну, что еще скажешь?
- Я? Да что ж говорить...
- Ты скучаешь?
- По тебе?
- Да, и по мне тоже?
- Очень скучаю. Ты даже представить себе не можешь, как я снова хочу увидеть тебя, обнять, поцеловать...
- И я тоже! ... Представляешь, мы бы снова пошли с тобой на реку и я опять катал бы тебя на скуттере! А потом мы бы ели мороженое и пошли в кино, как тогда, помнишь?
- Не надо... Я тебя очень прошу...
- Прости...
- Мне очень плохо без тебя...
- Я тебя понимаю...

Звякнув, в недра автомата проваливается еще одна монетка...
Снова пролетает патрульный вертолет. Сделав круг он отлетает в сторону, включает антигравитаторы и заглушает двигатель. Потом тихонько, словно крадучись, почти касаясь крыш летит обратно, к старой телефонной будке и зависает неподалеку, скрываясь за ветвями большого каштана...
- Хочешь, я тебе свое новое стихотворение прочту?
- Хочу...
- Завернувшись в небо дремлем у воды,
В снах и быль и не быль, не было б беды.
И плащи с шуршаньем вслед шагам летят,
Гулко стонет сердце, как разрыв-снаряд.

Пыль от звезд на челке у тебя лежит,
Воют где-то волки, лес про ночь твердит,
Травный запах бьется в сонные глаза,
В мыслях отдается: "Позабыть нельзя..."

Стебельки полыни песенки поют,
За рекой далекой пыль- дымы встают,
Я сожму ладони, в них волос кольцо,
Я подставлю ливню грязное лицо.

Полечу, как ветер, на поклоны трав,
Ледоходом срежу нити переправ,
Отстучу ключами точки да тире,
Затянусь ремнями и уйду к тебе...

- Мне правится.
- Правда?
- Правда... Ты все еще хочешь ко мне?
- Да... Я не могу уже без тебя... У меня уже больше никого нет...
- Нет, только не ко мне!..
- Ну почему?! Мы бы уже давно были бы вместе!! Снова!!..
- Ты не понимаешь!..
- Конечно, куда уж мне!..
- Да послушай!..
- Но когда-нибудь?.. Когда-нибудь?
- Когда-нибудь - да.
- Правда?
- Да. Обязательно. Этого не избежать. Никому.
- Опять монетки кончаются... И больше разменных нет...
- Тогда до свидания?
- Да... Конечно... Да, а я оградку покрасил... В голубой цвет... Твой любимый...
- Спасибо...
В телефоне что-то отчетливо щелкает... Слышны гудение и свист...
- Я люблю тебя!..
- И я тебя тоже...
Молодой человек выходит из будки и еле волоча ноги куда-то идет...
Идет, совершенно не подозревая, что из вертолета за ним наблюдают двое полицейских.
- Ну что, срежем его?
- Ты первый раз в патруле?
- Первый.
- Сразу видно. Это - Телефонист. Его не трогают.
- А почему?
- Он безобидный. Никому вреда не причинят. Только ремонтирует все телефоны, которые находит и звонит вон по тому автомату. Да он безобидный. Не то, что мародеры...
- И как давно он здесь?
- Да почти что с самого начала. Как только все жители района уехали.
- Это что, лет двадцать уке?
- Ну да...
- Да, интересный все-таки этот район...
- И не говори. А самое главное, неизвестно, откуда она взялась. Просто однажды утром все жители этого районе взяли и уехали. Кто куда. А Правитель приказал выставить сеть постов вокруг.
- Совсем, как у Стругацких.
- У кого?
- Это писатели такие были давно. Фантасты.
- А!
- Вот бы побывать внизу...
- Но-но, только без этой романтики! 3абыл, что отсюда еще никто не возвращался? Сюда пока нельзя. Пока не решат, что делать с этим районом.
- Да знаю, знаю! Но Телефонист-то как проходит посты? Почему его не замечают? И почему он возвращается?
- А ангел его знает! Может, потому, что он жил здесь...
- А у него самого не спрашивали?
- У него? Да он за границей района сопливый и слюнявый идиот! От него и двух слов не добьешься!.. А знаешь, что самое странное?
- Что?
- Мы как-то слушали его разговоры. Не по сети, а так, с расстояния, детектор настраивали.
- И что?
- Самый обычный разговор. С девушкой.
- А что в этом странного-то?
- Видишь, у будки провода висят?
- Ну?
- Она не работает! Никуда не подключена!..

Вертолет заводит двигатели и улетает. А Телефонист медленно шагает по старым улицам и ветер плавно опускает ему под ноги опавшие листья...
Район проводят его взглядом пустых окон, в которых кроваво блестит заходящее солнце. Где-то в вышине гудит большой самолет...
"... - Алло! - Да? - Это ты? - Да, я... - Ты дома?! - Нет. Меня нет. Меня нет дома. Навсегда..."

- Догбарш.
- Да, Правитель?
- Мне скучно, Догбарш!
- Во-первых, ты как-то сам мне говорил, что не умеешь скучать...
- А во-вторых?
- А во-вторых ты обратился не по адресу.
- В смысле?
- "Мне скучно, бес! "Это из "Фауста" Гете.
- А, вспомнил...
- Так почему же тебе скучно?
- Не знаю.
- Чего тебе хочется?
- Не знаю.
- Совсем, как в анекдоте: "Ну, мужик, ты сам не знаешь, чего хочешь!"
- Что мне делать?
- А я откуда ж знаю? Я же просто охранник! Погоди, а вдруг это признак того, что близка гибель Хокум-сити?
- Очень даже может быть... Нужно приготовиться... Впрочем, мне-то что? Да и не надолго это... Лет так тысячу... Или две...
- Да, мелочь, но все таки что-то не по себе...
- Да.
- Еще как да! Ты только представь, как тебе будет скучно дальше. Если ты уже сейчас...
- Мы что-нибудь придумаем. Что бы не заскучать.
- Ага! Организуем лотерею "Русская рулетка" или викторину "Хокум-сити. Каким он был?" Догадайся с трех раз, кто будет участниками?
- Прекрати паясничать!
- Да я в, общем-то так, ничего...
- Ты что, боишься?
- Чего, Правитель?
- Смерти города.
- С чего бы это? Не я же умираю!
- Боишься!
- Не боюсь!
- Еще как боишься, только не хочешь сам себе, да и мне тоже, в этом признаваться!
- Да... А, ладно, все равно тебя не переубедишь!
- Ты прав.
- Ага.
"...Шрапнелью от каменных стен разлетается веселая, лихая песня. Это еще долго повторяет ее, тормоша паутину и до оторопи пугая пауков, сидящих на ней...
...Откуда-то веет запах. Знакомый, очень знакомый. Он что-то напоминает, но вот что... Кажется, еще секунда и можно будет вспомнить. Вспомнить все и всех... Но налетает порыв свежего ветра и запах куда-то улетучивается...
...Под высокими ботинками с рубчатой подошвой мягко мнутся старые латунные гильзы от пистолета..."

- Правитель.
- Да, Догбарш?
- А что такое район Зомби?
- Район города. Дома, там стоят и все такое.
- Я не в том смысле. Почему оттуда люди уехали?
- Я приказал.
- А почему ты приказал?
- Они еще не совсем готовы к встрече с тем, что там появилось.
- Что это?
- Воспоминания, Догбарш. Память, прошлое.
- Честно говоря, я и сам не знаю. Значит тот факт, что возник этот город все-таки дал побочные результаты. В этом районе каким-то образом в нашу реальность просачиваются наши же воспоминания о прошлом. У каждого - свои.
- И ты думаешь, что жители не готовы к встрече с ними?
- Я считаю, что да.
- А Телефонист?
- А что Телефонист?
- Почему он может с ними встречаться?
- Просто я ему позволил. Пусть хоть там у парня будет что-то светлое.
- Н-да... А почему у района такое название?
- А что есть зомби, как не наши воспоминания? Ты уже похоронил что-то неприятное, а оно все еще упрямо лезет на поверхность.
- Колоритное сравнение.
- А мне нравится.
- Да и мне тоже, только вот...
- Что?
- Что-то непонятно.
- Неужели и у тебя есть плохие воспоминания?
- Да уж не без этого.
- Н-да, а я то думал, что ты мой охранник и собеседник, а ты у нас еще и очень таинственная личность оказывается!
- А...
- Слушай, давай-ка помолчим...
"…С шипящим звуком небо над городом прорезает ослепительно- белый луч. Он некоторое время висит на месте, потом. начинает расширяться и, наконец, приобретает вид огромной сияющей сети. И она начинает медленно опускаться на город. Только в нем вдруг вспыхивают тысячи огней, в воздух взлетают множество шутих и ракет. Разноцветная россыпь словно ножи рассекают белую сеть и она кусками опадает вниз. Ее нити, извиваясь как черви, упрямо не желают погибать, стремятся уползти в тень, но цветные блики везде настигают их..."

"Никто не знал, сколько этой собаке лет. Точнее, псу. Впрочем, это не важно. Но любой, взглянувший на него, мог бы сказать с уверенностью: пес очень стар. Он каждое утро вылезал из- под остановки монорельса, брел к торчащим из газона солнечным батареям, укладывался возле них и наслаждался теплом, поглядывая на прохожих из-под седых бровей. И если с породой пса все было более-менее ясно (кажется, овчарка), то с хозяином было туго. Уже несколько раз приезжали ловцы, но каждый раз отбывали ни же чем: пес отлично научился скрываться в подземных коммуникациях под монорельсом.
Но самым странным в этом псе был его взгляд. Такой бывает только у человека, прожившего долгую и бурную жизнь, взгляд могущего научить кое- чему других. И еще застыла в этом взгляде огромная, всеохватывающая тоска. Дикая. Такая, что роботодворник, обычно гоняющий с газона всякую живность, глянул псу в глаза и больше ни разу не подходил к нему. А пес просто лежал и смотрел на людей. И под вечер снова уходил под остановку.
Но иногда...
Иногда приходила девочка и играла с ним. Никто не мог объяснить, почему этот угрюмый пес подпускает ее к себе. Но он словно обретал молодость: прыгал, бегал, кувыркался, падал на спину, подставляя под детские руки белое брюхо… Только одно: пес никогда не лаял.
БикЮ - Привет! Ты ждал меня?
В ответ пес растянул губы в улыбке и усиленно завилял хвостом, низко наклонив голову и прижав уши.
- А я тебе вкусненького принесла! - девочка развернула хрустящий пакет и положила перед псом сочный кусок свиной вырезки.
Пес спокойно обнюхал его, ткнулся носом в руку девочки, благодаря за еду и неторопливо, с достоинством съел мясо.
- Ну что, поиграем? -девочка достала из сумки полосатый мячик. Глаза пса оживились и он завилял хвостом еще энергичнее.
- Лови!! - широко размахнувшись, девочка бросила мячик вдоль каштановой аллеи.
Дробно цокая когтями, пес бросился за ним, не замечая шарахающихся в сторону прохожих, настигает и приносит обратно, ожидая похвалы девочки.
- Хороший пес, хороший! - говорит она, гладя пса за ушами. - Ну почему ты не лаешь? А? Ну тявкни хотя бы! Ну что тебе стоит? А? Ну песик!
Но он лишь виновато прижал уши и опустил взгляд.
- Он давно разучился лаять. - проскрипел рядом механический голос.
Девочка вскинула глаза - к ним бесшумно подъедал роботодвооник с цифрой "5" на пруди. Его фотоэлементы глянули на девочку, потом перешли на пса, а потом снова вернулись.
- Почему?
- Я не знаю. Посмотри: он видел что-то такое, что заставило его забыть про лай. Это было очень давно. Видишь?
Девочка взяла обеими руками голову пса и заглянула в его глаза. Сначала она видела лишь глаза обычной собаки, а потом... Потом она поняла, что это целые озера, заполнение болью и тоской. А где-то за ними вставала стена багрового пламени с языками черного дыма. Девочка невольно отшатнулась.
- Увидела? Вот и я тоже заметил. Этот пес многое видел.
Девочка села в тень от каштана, а пес подошел, лег и положил голову к ней на колени:
- Отдыхай, ты устал. Поспи... Пес закрывает глаза...

...Полотно сплошного пламени разрывается. Спирали черного дыма делят его на квадраты, которые наливается голубым цветом и начинает ослепительно сиять...
...Над головой пса, еще маленького щенка, склоняется голова матери. Она ласково и осторожно вылизывает его и еще нескольких его братьев и сестер. А вот он уже твердо стоит на ногах и заливаясь радостным визгом носится за собственным хвостом...
- Посмотри, он во сне тявкает и лапами дергает! - удивилась девочка.
- Он видит сны.
- А какие?
- Пока - хорошие. - ответил робот, не отвлекаясь от поливки газона.
...Высокий человек в зеленой одежде с блестящими пуговицами обучает пса. Сначала он думал, что он будет делать тоже, что и сосед по вольере - бегать за нарушителями (пока учебными), искать следы и потом сутками идти по ним, таща за собой пограннаряд... Но пса учат другому: он целыми днями таскает тяжелую брезентовую сумку с тросиком у зубов. А вот странная железная машина. Как же она называется? А, танк! И пса учат подбегать к нему залезать под широкое днище и дергать за тросик у зубов. А зачем это? Он не знает...
...Но узнает об этом позже, когда неожиданно приезжает высокое начальство: пес уже научился различать офицеров. Альма, его соседка. справа, рослая овчарка Альма, прыгает под урчащий танк и дергает за тросик... Неожиданно раздается громкий грохот, из- под танка валит дым и он перестает мычать... А Альмы больше нет... Начальству то, что они увидели, понравилось... Но пес смотрел в другую сторону и видел нечто другое: он видел, как плачет инструктор Альмы...
...Теперь все ясно - своими жизнями собаки будут покупать победу людям...
- А сейчас ему что снится?
- Что-то плохое. Видишь, он рычит. Дождь скоро будет.
- Рычит... Что?
- Гроза идет. Тебе пора домой.
- Успею!
- Ну смотри.

...Когда с кромки окопа посыпалась земля, пес почему-то вспомнил дочку инструктора, которая частенько забредала в вольеры и подкармливала собак. К чему бы это? А...
...Прыжок, рывок лапами по брустверу и под ноги летит пропахшая гарью трава. А навстречу неторопливо ползет грязно-зеленая черепаха, дергая из стороны в сторону стволом пулемета. На бегу пес смотрит по сторонам и видит других собак, бегущих к танкам. Вот грохнул взрыв и один из них замер.
Второй, третий, четвертый... Пахло огнем, порохом и паленой шерстью... Пес прыжком очутился под своим танком и не раздумывая рванул зубами тросик... Но взрыва не последовало... Он дернул еще раз, и еще... Но танк уже отъехал и теперь псу нужно было догонять его. Он уже развернулся, когда рядом разорвался снаряд проснувшейся наконец противотанковой артиллерии. Пса подбросило и наступила тьма...
- Ой, смотри, он просыпается!
- Выспался!
Пес открыл глаза и увидел блестящий корпус роботодворника, каштаны, голубую силовую линию монорельса, девочку. Девочку, так похожую на дочь его инструктора. Пес встал и виновато махнул хвостом - мол, простите, сморило.
А небо уже почти затянула чернильно-черная туча, в которой то и дело сверкали молнии и слышался рокот грома.
- Мне пора домой! - девочка погладила пса.
Он понимающе посмотрел на нее и вильнул хвостом. Молния ударила в недалекий небоскреб.
- Это уже серьезно. - проскрипел робот. - Иди-ка на станцию!
Девочка пошла к остановке монорельса, и тут в силовую линию угодила еще одна молния. Линия разбухла, моментально превратилась в голубой шар и с противным хрустом снова выправилась, сбросив на монорельс все, до чего смогла дотянуться. В том числе и девочку. Робот и пес смотрели, как ее поднимает в воздух припечатывает к полотну, попутно ударив головой о рельс. Девочка слабо вскрикнула и замерла. Люди на остановке застыли от неожиданности. Смотритель лихорадочно пытался вырвать из креплений аварийный телефон, но когда послышался характерный свист приближающегося поезда, он тоже впал в ступор. И тут робот заметил, что пса рядом нет. Секундой спустя он увидел его вылезающим из-под остановки. Теперь на спине пса с обоих боков свисала зеленая брезентовая сумка, из которой высовывался стальной тросик и болтался перед зубами. Пес с видимым усилием поднял сумку и шагнул в силовую линию. Потом отбежал от девочки навстречу накатывающемуся поезду, замер, оглянулся на нее, слабо вильнул хвостом и дернул зубами за тросик.
Ослепительно полыхнуло, грохнуло и монорельс разорвало пополам, загнув концы вверх. Автоматика сработала четко и поезд замер за несколько метров до повреждения. А на том месте, где стоял пес, осталась воронка...
Когда уехала медецинская машина, починили монорельс и толпа рассосалась, роботодворник остался один.
- Да, - задумчиво протянул он. - а девочка-то скучать будет по тебе. Плохо, ой как плохо-то!
О его ногу кто-то потерся и негромко тявкнул. Робот опустил голову и увидел маленького коричневого щенка. Тот весело таращил глазки-пуговки и вилял хвостиком.
- Ты кто? - Удивился робот.
Щенок в ответ еще раз тявкнул и завилял хвостом сильнее.
- Понятно, приблудный. - подвел итог дворник. - В принципе, я должен сдать тебя ловцам, но я этого не сделаю. А знаешь, почему?
Щенок замер.
- Потому, что ты умеешь лаять!
Щенок залился счастливым гавканьем и от восторга пустил лужу.
- Ну вот, не успел появиться, а уже намусорил! - привычно пробурчал робот, включая гидрометлу. - Эй! С чем это ты там играешь?
Щенок уже успел отбежать в сторону и увлеченно тормошил какой-то зеленый лоскут, смешно рыча и тряся головой. Робот отобрал лоскут и расправил на ладони:
- "...ого. Заряд усиленный, бронебойный. Серия - 34/2 М..." Плохая это игрушка. - лоскут исчез в мусоросжигателе. - Пойдем-ка ко мне, посмотрим, где ты будешь теперь жить. И интересно, где я тебе буду молоко доставать?"

- Догбарш.
- Да, Правитель?
- Знаешь, чего мне иногда хочется?
- Чего?
- Уехать в лес, жить там в палатке, готовить на костре и потом встречать рассвет с друзьями, вином и на берегу большой реки.
- Н-да, фантазии у тебя, я скажу. Уж лучше бы пожелал мира во всем мире.
- Это что, легче осуществить?
- В каком-то смысле. Хотя это тоже утопия. Как демократия, например.
- Ты хочешь сказать, что в Хокум-сити не демократия?
- Не смеши меня!
- А в других городах Острова?
- Бред!
- А вообще, в остальных городах?
- Танфер, Можжевельник, Берил, Ехо? Ты еще Гелиор-сити или что-нибудь с Клендату или Кеххончихи вспомни!!
- Ладно, давай оставим эту тему.
- Давай.
- А в лес все-таки хочется.
- Не к добру это. Однозначно.
- Очень даже может быть.

"... На броне стоящего "Шермана" немецкий и советский танкисты режутся в "очко" ... Из открытого люка несется "Лили Марлен"...
...Ветер играет на направляющих дымовых ракет, как на губной гармонике..."

"Багровое солнце почти скрылось за домами. По небу то и дело проносились аэротакси и различнее флаера. Движение по улицам заметно снизилось, теперь горожане ехали, преимущественно, домой или в ночные увеселительные заведения. На Полях Вальгаллы, подсвеченные сотнями прожекторов, две команды боевых роботов увлеченно пинали большой стальной мяч, стараясь загнать его в ворота противника. Вот синий "Разрушитель" оступился, и тут же проворная "Гадюка", вырвав из- под него мяч, грациозно отпасовала его "Мародеру" красного цвета. Тот сначала прижал мяч к земле широкой ступней и, тщательно прицелившись, послал его в ворота синих. Трибуны зашлись оглушительным ревом, ибо были понятно, что даже стоящий на воротах синих "Бешеный Пес" не сможет взять этот удар. Но в последний секунды перед воротами как из- под земли возник синий "Грифон", принял удар на грудь, пошатнулся, но устоял. Два синих же - "Огненных мотыля", перепасовывая мяч друг другу, ринулись к воротам красных, но те применили в принципе разрешений, но очень редко применяющиеся прием: откуда-то из-за ворот на ранцевых двигателях взлетел с десяток элементалов. Пехотинцы облепили летящий мяч и на лету, орудуя лазерными пистолетами, принялись разбирать его на части. Мяч дернулся, выставил ракетные двигатели и изменил направление полета. Элементалы горохом посыпались с него, когда он упал на поле, выдвинул несколько сегментарных ног и прихрамывая ушел с него, обругав через динамики организаторов игры, своего конструктора, всех пилотов, элементалов и одного элементала в частности, который ухитрился отстрелить... Тут его бурчание затихло вдали.
На главной площади опять начинался оценочный митинг протеста домовых. Из-за этого митинга многие квартиры оставались неубранными, запыленными. Взобравшись на импровизированную трибуну из топливной бочки, здоровенный рыжий домовой орал в мегафон:
- И до каких пор мы это будем терпеть, братья мои?! Я спрашиваю вас, братья мои! Это просто возмутительно!! Это непередаваемо!! У меня, лично, просто шерсть на спине встает дыбом от этого, братья мои!! И я хочу спросить вас, братья мои, до каких пор мы это будем терпеть?!!
Толпа разношерстных домовых отвечала ему нестройным гулом и рычанием. Невдалеке стоял вездеход Службы Безопасности и на его подножке сидел офицер в черной форме, со скучавшим видом давящий на кнопки игрового компьютера. Еще несколько солдат сидели на броне вездехода и равнодушно наблюдали за митингом. Мимо прошли два Инквизитора, мельком глянули на домовых и устремились дальше:
- Ну чем, сегодня займемся?
- Поедем в баньку, а?
- А может, поедем в клуб, потанцуем?
- Что я тебе, чугайстер что ли?
- Ну как хочешь.
- А против чего протестуют домовые?
- Против этого, кажется. Ты же сам слышал.
- Простив чего?
- Портив этого.
- А что это такое - "это"?
- Честное слово - не знаю!
- А, ладно, фиг с ними. Пошли в баньку!
- Пошли!
В глухой, узкой улочке затихли их шаги и удалая песня, орущаяся двумя мощными глотками:
- Но скрипнет в роще старая сосна,
В окно заглянет полная луна,
В глазах зажжется дикий огонек
И обернется встречный паренек!
По метлам!..

Низко над домами три флайера Воздушной стражи гонялись за сине-красным "стелсом". Один из флайеров, подойдя достаточно близко, выстрелил из парализатора - и "стелс" понесся к земле. Прежде, чем его подхватило поле безопасности флайера успели схватить самолет магнитными ловушками и куда-то его поволокли.
- Поймали-таки! - прокомментировал это офицер.
- Как это у них получилось? Он же невидимый! - удивился один из солдат.
- Это ты им скажи!
Над площадью, разливая вокруг волны Вагнера, пронесся клин вертолетов. В этот момент снова захрипели динамики на столбах города и из них донесся голос:
- Хак, дорогие мои радиослушатели! Ну-с, что у нас с вами изменилось за этот день? Да практически ничего! Как жили мы раньше, так и продолжаем жить! И хотя на первый взгляд это может показаться несколько однообразным и скучным, но мы что-то привыкли! Все- таки это наша жизнь, а не чья- нибудь... Вот... Итак, последние новости. Недавно закончился футбольный матч между командами клана "Волка" и клана "Кречета". Счет один-ноль в пользу сфероидов. Они появились на поле чуть позже, их было больше, и они все же смели кланы, не смотря на качественное превосходство клановской техники. Туристов, проходящих мимо Безъядерного района, администрация района просит не беспокоиться насчет постоянных взрывов: грибы всего-навсего голографиеские изображения. Большинство, по крайней мере. Так. что еще? Танцевальный клуб "Навьи" в содружестве с Ассоциацией Отставных Чугайстеров приглашает на ежедневные танцевальные вечера. Вход - свободный. Вот, наверное, и все на этот час! А теперь о погоде... Впрочем кому до нее какое дело! Правда?
Голос в репродукторах умолк и из них полилась легкая, не особенно напрягающая мозги, музыка.
...Хрустят гильзы... Где-то оглушительно орет Вагнер... Ветер...

Над городом опять вставала ночь. Ночь, полная загадок и страхов, даже если не везде ей удавалось набросить на улицы покрывало темноты: фонари и прожектора старались вовсю. Но иногда...
- Ну что, сестренки, повеселимся сегодня!
- Как обычно!
- А то как же!
- Эй, Айрин! А ты?
- А что я?
- Опять пойдешь к своему аутсайдеру?
...Серо-голубые глаза... Глаза сильного, но вместе с тем и беспомощного человека... И что-то такое, иногда проскальзывающее в их глубине...
- Почему бы и нет?
- Не понимаю, чего ты тянешь?
- Может, я в душе садистка?
- Ты?! Не смеши меня!
- Ты у нас в душе гуманистка! И как тебя к нам занесло?!
- Видимо, случайно.
- Вот это точно!
- Сколько у тебя на счету, Айрин?
- Что?
- Сколько у тебя на счету мужчин?
- Вместе с этим?
- Да.
- Один.
- И тот все еще в своей квартире.
- А где ж ему быть?
- Ты сама знаешь, где!..
- Я не хочу! Он такой одинокий...
- Если через три ночи все будет по прежнему, то...
- Что?
- Дура! Тебе сказать или ты сама догадаешься? . .
...Серо-голубые глаза с туманной пеленой на них... И тихая, печальная музыка....
- Иногда...
- Что иногда?..
- Ничего. Я попробую...
- Ну-ну, давай!
- Ладно, сестрички, разбежались! Пора уже!
...Серо- голубые глаза... Она встряхнула головой и решительно зашагала по улице.

...А в городе в это время пошел дождь. Когда уже совсем стемнело. Он снял пиджак, расслабил галстук и сел в кресло, предварительно выключив свет. Хотелось пить, а еще ноздри щекотал какой-то странно знакомый запах и он никак не мог вспомнить, что это. Что-то неуловимо знакомое, тонкое и навевающее странные мысли о пустыне, об иссушающем огне... Он вздохнул, сбросил ботинки и водрузил ноги на прозрачный журнальный столик. Да, оказаться бы сейчас опять в пустыне. Боже, как же там все было просто! Был враг и был друг. Первого нужно было убить, а со вторым делить кров, еду и воду. Как же давно это было! По первому времени, когда он приехал в этот город, ему снилась пустыня и друг, навсегда оставшиеся в ней: он стоял и улыбался, сжимая в пуках автомат, а красное солнце садилось за его спину в бесконечные дюны. Ладно, хватит... Он вздохнул еще раз и не глядя поднял с пола одну из газет:
- Так... Фигня... Бред... Чушь...Разочарованность в идеалах? Да что вы знаете о идеалах?.. Тишь да гладь... А, к черту!
Он встал, быстро подошел к бару и налил себе полный стакан "Слез заката". Что это за запах? Он еще раз мысленно чертыхнулся и поднес стакан к губам. Сделал большей глоток и почувствовал, как жидкий огонь побежал по внутренностям, заставляя голову кружиться. Не выпуская из пуки "Слез", он снова сел и стал думать о том, что лежит в верхнем ящике его письменного стола. Что это для него? Панацея от всего? Избавление? Тогда почему он откладывает применение? А может, не откладывает, а растягивает это жуткое удовольствие ожидания? Может, обладание этой вещью и еще вечерние попытки пустить ее в ход сделали его как- бы выше всех остальных людей? Вот он может это сделать, а вы? Что, так интересней? Зачем? Хотя иногда, ему...
- Ты же обещал больше не пить! - она стояла в дверях, держа на одной руке мокрый плащ.
Он осторожно поставил, стакан на столик и медленно обернулся:
- Привет. Вот уж не ожидал.
- Думал, что я тебя тоже брошу.
- Иногда...
- Так думал иди нет?
- Честно?..
- Конечно, как ты умеешь.
- Я умею по разному. - он посмотрел на свои ладони. - Да, я подумал, что уже остался один.
- Нет, тебе это не светит, пока я жива. Я знаю, как опасно тебя оставлять одного.
- Да, опасно.
- Что, опять снилась пустыня?
- Нет. - он прикрыл глаза. - Слушай, а ты чувствуешь?
- Что я должна чувствовать? 3апах страха?
- Какого еще страха?
- Ты пахнешь страхом.
- Да что ты говоришь! - он задумчиво потер подбородок. - Нет. Другой запах. Совсем другой. Он мне напоминает пустыню. И все, что было в ней.
- Перестань!
Внезапно ему стало смешно. Дико смешно. И он засмеялся. Сначала тихо, мелко, потом постепенно увеличивал громкость и, в конце-концов, он уже хохотал, стуча кулаком по подлокотнику кресла. А потом вдруг резко остановился и взглянул на нее.
- Ты меня пугаешь, когда такой.
- Я сам себя пугаю. Иногда до смерти. Иногда не себя, а других.
- Ты устал.
- Да, ты права, я очень устал.
- Может быть, хочешь отдохнуть?
Он осмотрел ее снизу вверх, сначала изящные черные туфельки, потом стройные ноги, затянутые в черный полупрозрачный капрон, потом короткое - черное платье и, наконец, встретился с ее глазами. Он долго смотрел в них, напряженно думая о чем-то, даже сжимая руками виски. А она молча не отрывала взгляда от его серо-голубых глаз... Черт, да что же это за запах? А, ладно, бред все это!..
- Ты что, этого действительно хочешь?
- Но это тебе помогает...
-только из-за этого?
- Я?.. Нет... Я... Я тебя...
- Замолчи! Замолчи!!.. Не говори ничего!.. - он резко стукнул кулаком по коленке.
Дождь за окном прекратился. Над домами с рокотом проплыл патрульный вертолет.
- Нет, я не могу!
- Милый!..
- Что?
- Не надо!..
Он до боли сжал руками виски, глубоко вздохнул и встал.
- Ладно, ты права, пошли.
- В чем?
- Во всем. Да мне нужно отдохнуть. Да это помогает мне. Да, мне не надо пить. Мне давно пора забыть пустыню...
- Да?
- Да!
- Хорошо. Идем?
- Ты иди. Я сейчас.
- Но...
- Честное слово, не буду пить! Ладно?
- А зачем...
- Ну надо мне, надо, понимаешь?
- Ладно.
Стуча каблучками, она поднялась на второй этаж.
Он же подошел к своему письменному столу, сел за него и открыл верхний ящик. Секунду помедлил и вытащил из него то, что в нем лежало - длинноствольный револьвер "Хорт". Выбросив барабан подул в каморы, заглянул в ствол, вытащил второй рукой из того же ящика упаковку новеньких патронов и вытряс один. Осторожно вставил в одну из камор и, резко провернув барабан, броском вставил его на место.
- Ну ты где там? - донесся сверху ее голос.
- Сейчас-сейчас, иду! - его большой палец взвел курок. - Ну что...
Еще с полминуты он раздумывал, куда приставить ствол. Наконец его выбор пал на висок. Приставив к нему револьвер, он затаил дыхание и мягко, почти невесомо надавил на спусковой крючок. Отлично смазанный и отрегулированный механизм "Хорта" ответил на это холостым ударом бойка по шестой каморе. Он вздохнул и бросил револьвер обратно в ящик.
- Ты скоро? - опять донеслось сверху.
- Иду...
Он снова резко сжал руками виски.
Над домами снова пророкотал вертолет. Откуда-то издалека донесся звук пистолетного выстрела.

- Ты должен жить дальше!
- А зачем?
- Ты, нужен.
- Кому?
- Многим. Мне, например. А другие, которые тоже помнят пустыню? Ты не думал, что они такие же, как и ты?
- Такое в голову приходило. А что я могу сделать?
- Когда-то ты мог писать. Пиши и сейчас. Расскажи всем о пустыне.
- И что тогда?
- Найдутся те, кто тебе поможет. И всем остальным тоже.
- А ты?
- Что я?
- Ты. останешься со мной?
...Серо-голубые глаза... Третья ночь на исходе...
- Я уйду. Но скоро вернусь. Очень скоро. Я постараюсь.
- Иногда... Мне кажется, что ты не совсем человек.
- Почему это?
- Ну, ты так всегда угадываешь мое настроение... Иногда - даже мысли...
- Дурачок! Я просто люблю тебя!
...Ярко- ржавые барханы и дюны... Ослепительный свет солнца...
- Нет. Я не смогу. Я не смогу писать... Я уже устал...
- Ох... Посмотри на меня!..
- Не хочу!
- Я сказала, посмотри мне в глаза!!
...Серо-голубой цвет встречается с глубоким цветом ночи...
- Ты должен жить! Повтори!!
- Я должен жить...
- Ты будешь писать!!
- Я буду писать...
- И... ты... забудешь меня, как только я уйду!!
- Я забуду тебя...
- Вот и хорошо... Где он?
- В ящике письменного стола...
Рассвет слегка разбавил тьму над городом. Один за другим погасли фонари. Над домами с роковом проплыл патрульный вертолет.

- Ну что, сестренка, опять не смогла?
- Прощай. сестренка!
- Жаль...
- Я не могу убить его... Я люблю его...
Удивленный гомон. И единый, завистливый вздох.
- Но - мы же не можем этого!
- Эй, мы суккубы или где?
- Эх, сестренка, ты бы знала, как я тебе завидую! Но...
- Я понимаю....
- Тогда, прощай...
- Я вернусь...К нему...
- Не получится. Хотя, раз ты смогла не убить его, то сможешь появиться и еще раз... Тогда, я прошу, загляни к нам, ладно?
- Да, сестра.
Ослепительная вспышка. Неуклюжая и жутковатая тварь расправила перепончатые крылья и взлетела из глухого двора, прочь от грязного асфальта, мусорных баков и десятка женских силуэтов. Испустив пронзительный крик, тварь исчезла в небе...
- Счастливого. пути, сестра...
- И все равно, я ей завидую!..
- А это что такое?
Тускло блеснул длинноствольный револьвер "Хорт".
- Гадость какая! Оружие!
- Выбрось его немедленно!
Звякнув и негромко плеснув водой револьвер исчезла на дне колодца.
- Ладно, пора по домам.
Где-то неподалеку из приемника лилась музыка. Песня:

Иногда, иногда....
Иногда- никогда...
Иногда в берега
Бьет тугая волна,
Светит в поле луна,
Не всегда, иногда.

Иногда навсегда
В пыль сотрутся года,
И вода, иногда,
Не оставит следа.

Иногда в города
Льет, беснуясь, толпа...
В небесах, там, где тьма,
Догорает звезда.

Иногда, иногда...
Иногда - никогда...

В серо- голубом небе таяли три инверсионных следа...

- ...мы так думаем! На этом прошу считать мою пресс- конференцию законченной! - он выключил микрофон, улыбнулся и украдкой, когда все отвернулись, вытер пот.
У него все получилось. Его книга "Пустыня" моментально стала бестселлером и прочно угнездилась в верхней строчке списка популярных изданий. Деньги потекли рекой, предложения от известных издательств тоже. Появилось множество новых друзей, подруг... Но все равно, его преследовало какое-то томительное и тоскливое предчувствие. Нет. Не предчувствие, а просто ощущение чего-то утерянного, забытого. Часто он просыпался в своей новой огромной квартире /подарок издательства/ с криком, и только потом осознавал, что это было имя. А чье и откуда он его знает? Он ничего не помнил... Примерно такую же загадку ему пришлось решать при переезде: он обнаружил в письменном столе пачку новеньких патронов к пистолету. Но самого оружия там не было. Это было достаточно странно. Поразмыслив, он выбросил патроны и постарался забыть про них...
- Скажите, а вы не думали о продолжении своей книги? - громкий голос вывел его из задумчивости.
- Конечно думал! У меня уже готов черновик под рабочим названием "Цвет песка".
- Тоже про войну?
- Раз к ней еще не угас интерес, то книга, я думаю, тоже стонет популярной!
- Я с вами абсолютно согласен!

- Здравствуй!..
Он споткнулся и замер посередь коридора, заставив своего. собеседника удивленно посмотреть на него, подать плечами и почти дальше. А он все не мог двинуть даже мизинцем:
- Откуда я могу знать Вас?
- Ты знал меня. Очень давно.
- Кто ты?..
Вместо ответа она прикоснулась руками к его лицу...
...Серо-голубое небо нависает над огненно-рыжей поверхностью пустыни... Чей-то крик... Пистолетный выстрел... Тень кого-то летящего... Длинный револьверный ствол... Прокручивание барабана с сухим щелчком курка... Тускло-желтые тела патронов... И она... Она в коротком черном платье... И он с револьвером у виска...
- Ты?!..
- Я...
- Но как?..
- Я смогла... У меня получилось вернуться!..
- Но...
- Не спрашивай!.. Только не спрашивай меня ни о чем, ладно?
- Ладно! Пойдем!
- Куда?
- Ко мне! Я так хочу с тобой просто поговорить!
- Подожди! Я сейчас! Не бойся, я не исчезну.
...Серо-голубые глаза постепенно становятся просто голубями...
- Ну, сестренка, у тебя все-таки получилось...
- Да. И я сама не пойму, как!
- Мы этого и не поймем. Остается только принять все как есть и не дергаться попусту. Иди...
- Что?
- Иди, он ждет тебя... И... заходи иногда к нам, ладно?
- Да, зайду!
- Ну, иди, иди!
Цокот ее каблучков удалился.
- И как же я тебе завидую, сестра! Но иногда так...
Звук двигателя приближающееся машины заставил ее обернуться. Спустя секунду фары проезжавшего мимо грузовика осветили только кирпичную стену...Водитель его мог поклясться в том, что долю секунды он видел в лучах фар прекрасную девушку, но... Он давно привык к городу и знал, что в нем часто случаются странные и непонятные происшествия... Иногда он и сам был свидетелем... Иногда..."

- Правитель?
- Да, Догбарш?
- Я тут вяло размышляю по поводу причин возникновения нашего города.
- Ну и что же приходит в твою голову?
- Да странно все как-то...
- В смысле?
- Города возникают обычно там, где это удобно. От врагов отбиваться, например, пути торговли сходятся, земля плодородная.
- А у нас?
- Да ты в бинокль посмотри! Вокруг сплошная пустыня, степь да сушь! Ничего нет, кроме патрулей да дорог! Что бы город появился именно здесь, должны быть веские причины.
- А какие они, эти причины, ты еще не надумал?
- Нет...
- Тогда не забывай, что иногда, города возникают по прихоти одного человека. И не всегда там, где это удобно.
- И по чьей же прихоти возник наш город?
- Не знаю.
- Может, по твоей?
- Может и по моей. Но вряд ли.
- А почему?
- Потому, что я не помню молодости города, его зарождения. Я просто... Возник, что ли, нет, коряво сказано... Меня позвали сюда...
- Тоже мне. Розенкранц и Гильденстерн!
- Это два человека, а я один.
- Тогда чур я Розенкранц!
- А тебя что, тоже позвали?
- Ага, как и тебя. Вспомни, кого ты увидел первым, открыв глаза?
- Тебя.
- А я - тебя.
- Тогда есть что-то еще, кто захотел, что бы Хокум-сити стоял здесь.
- Однозначно. Кто-то же в аквариуме воду меняет...
- Вот только интересно, кто...
- А мне честно говоря, плевать кто это был!
- Да?..
- Да...

" ...За далекие невысокие холмы садится красное солнце. Строя из себя Фантастические фигуры медленно проплывают над крышей высотного дома белые облака. На улице римский патруль под командой центуриона куда-то волокет пьяного в дым легионера. Вдоль тротуара медленно ползет длинный черный лимузин. Сидящая на заднем сидение девушка отрешенно смотрит на проплывающую мимо улицу. И тут резкий порыв ветра прилепляет к стеклу машины, прямо перед глазами девушки, сероватый листок бумаги с печатным текстом... Она сначала, от неожиданности, отшатывается а потом включив в салоне свет, принимается читать...

Расстреляны светом,
Наполнены болью,
Оправлены мехом,
Отравлены солью,

Поддержаны смехом,
Заброшены всеми...
Плохая потеха -
Охота за тенью.

Плохая забава
Стрельба по мишеням,
Пусть жизни в ней мало,
Лишь тяга к сраженьям.

За стеклами залов,
За бункера дверью,
Мы ночи вассалы,
Мы служим лишь Зверю.

В оплавленных душах
Лишь уголь да пепел,
Звук сердца все глуше,
В ушах воет ветер,

В зубах стонет слово,
В глазах тает солнце...
Все что-то не ново,
Как холод колодца.

Земля под ногами
Остыло дымится,
Парит над горами
Огромная птица,

Захочется плакать -
Встаем лицом к ветру,
К нам звездам не падать,
Не таять в нас снегу...

...Следующий порыв ветра срывает листок и бросает его на мостовую. Девушка лихорадочно открывает дверь, выскакивает из лимузина, но лишь для того, что бы понаблюдать, как листов исчезает в водостоке, влекомый потоком мутноватой воды. Она резко, зло вскрикивает и топает ножкой...
...В ответ с небес грохочет гром, хотя небо чистое...

...А откуда-то сверху падают еще листки... Они повисают на окнах, подоконниках, кустах... Девушка хватает один, который упал почти к ее ногам..

"Пуды соли съедены,
Поезда все встречены,
Все пути размечены,
Нужно лишь шагать.

Бахромою знамени,
Цвета дыма- пламени,
Сквозь прорехи в здании
Слезы не унять.
Мертвых не поднять...

Покрываясь корочкой
Дремлет грязь на горочке,
Шепчет небу строчечки
Про заботы - быт.

Видит дали синие
Через реки зимние,
Плат на руки сильные
Брошен, да забыт.
Порохом покрыт...

На пригорках стрельбища,
Там, где были гульбища,
Рев стального чудища
Сотрясает мглу.

Амбразуры узкие,
Трассером науськаны,
Семя смерти лузганно
Сеют на ветру....
Во ночном бору...

Позабыты хлопоты,
Все разбиты роботы,
И поля где вскопаны
Созревает век,

Мухами засижены,
Подлостью униженный,
Разумом обиженный...
Век - не человек...
Без открытых век..."

...Листки падают и падают... Они покрывают улицу, тротуар, лобовое стекло лимузина и он останавливается... Из-за его руля выкарабкивается верзила в серой униформе и в Фуражке такого же цвета... Он с бесстрастным лицом наблюдает, как его пассажирка мечется по улице и собирает промокшую бумагу... Хмыкнув, он берет один листок с капота ...

"Я стрелял по звездам,
Продавался солнцу,
Мой злой взгляд был роздан
Каждому оконцу.

Бился плащ о стены,
Звал в дорогу ворон,
Снег ложился белый
На следы от борон.

Серебра частицы
Я вливал в патроны
И ночные птицы
Мне дарили стоны.

Автомата холод
Упирался в ребра,
В голове бил молот,
Ветер веял мертвый.

Позабыв заботы,
Я презрел знаменья,
Открывал охоту
За своею тенью..."

...Верзила вертит листок с оборванным краем, складывает его и сует в карман мундира... А потом лихорадочно принимается шарить на капоте в поисках продолжения...

"Мне гремел в лоб порох,
Мне клыки рычали,
Мне рождал страх шорох,
Мне клинки кричали,

Мне петля кивала
С буквы "Г" дубовой,
Крест во мраке залов
Взгляд бросал суровый.

В венах кровь вскипала,
Пыль в шагах скрипела,
Над защитным валом
Глаз-луна висела.

А во снах печальных
Я летал по небу,
И из слов начальных
Знал лить "был" и "не был"...

Просыпаясь утром,
Подавляя крики,
Я хотел быть мудрым,
Видя света блики..."

...Небо разрывается и девушка и водитель, изумленно открыв рты, смотрят в кроваво-красную трещину, рассекшую темную синеву... Трещина расширяется и скоро становится виден, как на экране большого телевизора, огромный зал, наполненный бушующим пламенем. А в середине этого зала сидят два человека, читающие огромную книгу...

"Но опять срывался,
Падал в бездну ночи,
Серебром врывался
В замок смерти прочный.

Подавлял желанья,
Воскрешал обиды,
Проявлял старанье
В постоянных битвах...

А к чему все это?
Не найти ответа...
Только жду привета
От зимы иль лета.

Получаю раны,
Получаю пули,
Быть хочу всем равным,
А в ответ мне - дули.

Ухожу по ветру
От детей жестоких,
Надо быть к рассвету
Возле гор высоких.

Возле гор высоких
Да долин широких,
Возле рек глубоких
Да небес далеких."

- Правитель! - в голосе Догбарша послышался страх.
- Да... - в голосе Правителя чувствовалась лишь безмерная усталость.
- Ты чувствуешь это?!
- Что?
- Я не знаю! Но это приближается к нам! Очень быстро!
- А когда это будет здесь?
- Скоро, очень скоро! Можно сказать сейчас!
- Успокойся, Догбарш... Все будет хорошо... Я узнавал...
- У кого?! Как ты можешь шутить в такое время! Ведь это!..
- Т-с-с-с! - Правитель приложил палец к губам. - Слушай!
Вдалеке родился тонкий, пронзительный звук. Он нарастал, набирал силу и стены замка начали вибрировать. А город удивленно замер, затих... И пробиваясь сквозь пронзительный звук, над домами и районами поплыл звонкий, веселый смех, напоминающий звон серебряного колокольчика... А звук неожиданно затих... Затихло все - машины, на улицах, музыка в ресторанах, танки на Полях Вальгаллы... А смех звучал...
- Ну что, поехали?
Сначала в Хокум- Сити стало очень светло, почти ослепительно..."

На секунду оторвав глаза от книги, Джейн увидела далеко внизу улицы незнакомого города и двух человек, смотревших вверх, на нее: девушку и здоровяка в серой униформе. Влад с тихим шелестом перелистнул последнюю страницу.
- Ну и что дальше? - громко спросил он, обращаясь к движущимся стенам и огню вокруг.
И вдруг все стало колыхаться, словно мираж в пустыне. Постепенно растворялись и стены, и огонь, и постамент. Археологи испуганно. вскрикнули, когда их внезапно окружила полная тьма, непроглядная, плотная...
- Я однажды летал на Марс, видел космос, - шепотом сказал Влад - но даже он гораздо светлее.
Сзади полыхнуло беззвучное белое пламя - нестерпимо ярко полыхнула книга, о которой они и думать забыли. Превратившись в шар, книга стремительно исчезла в темноте.
- Спасибо... - прошелестел в тишине чей-то голос, тотчас же превратившись в многоголосицу. - Спасибо! Спасибо... Спасибо! Спасибо! Спасибо!..
- За что? - крикнул Влад, и тут...
Влад и Джейн стояли на огромной площади. Прямо перед ними на большом гранитном постаменте возвышался бронзовый волк, а еще дальше начинался парк или какой-то обширный сад, из которого, как клык, торчала большая отвесная скала, на вершине которой обретался черный замок, черный, словно в копоти. Археологи недоуменно переглянулись и посмотрели назад - стройные ряды домов, улицы, уходящие от площади.
- Это город... - неуверенно сказал Влад.
- Какой город? Была же сплошная пустыня!.. - потрясение откликнулась Джейн. Было странно тихо. Словно город вымер.
- Так какой же это город? - казалось, что Джейн сейчас свалится в обмороке.
- Хокум-сити! - Правитель появился прямо перед археологами: ручейки темноты протекли по брусчатке площади и образовали фигуру в черном плаще.
- Хокум-сити?! Но он же погиб!
- Натурально так! Но вы помогли ему ожить! Вот он снова и стоит...
- А где-же все? - удивился Влад. - Где жители? Где машины?
- Как это, где? Вы что же, их не видите?
- Нет!
- Как же так? Почему?
- Правитель - откуда-то раздался голос Догбарша.
- Да?
- Пусть они сами увидят!
- А они смогут?
- Смогли же город поднять! Не маленькие, разберутся! А нас с тобой Эрик на свою премьеру зовет, да, еще он хочет познакомить всех со своей невестой. Братва, - голос охранника раздался прямо перед лицами археологов. - Если у вас ничего не получится, то и на свадьбе вам погулять не придется, уловили? Пошли!
Правитель исчез. Только не так, как появился. Просто его не стало, словно выключили голографическое изображение. А Влад и Джейн остались стоять на пустой площади. Прошло несколько минут.
- Ну и долго мы будем так стоять? - нервно спросила Джейн.
- А что нам остается делить?
- Слушать! - на их плечи легли чьи-то тонкие руки. Археологи от неожиданности вздрогнули.
- Не пугайтесь! - успокаивающе сказал мужчина в черном средневековом камзоле. - Вы меня не узнали?
- Нет...
- Ах да, я же был в маске! Я Эрик! Эрик Деслер!
- А мы...
- Молчите! Молчите и слушайте! Правитель вам не помог. Догбарш его отговорил...
- А почему?
- Да он вбил себе в голову, что с приходом людей из внешнего мира город погибнет снова. Так что слушайте! Когда услышите мою музыку, увидите и всех нас! Слушайте!!!
Влад и Джейн закрыли глаза. Поначалу в их ушах не было ничего, кроме стука их сердец, но постепенно, как тоненькая струйка воды в стакан, в них стала появляться музыка. Сначала тихая, она набирала громкость, усиливалась и... вот она заполнила все! Вот к ней приплелся какой-то еще шум, гул голосов.... Археологи открыли глаза - площадь и улицы наполнились людьми, по улицам носились автомашины, над домами висели десятки вертолетов. Эрик хлопнул их по плечам:
- Ну вот и порядок! А теперь, пошли моего "Дон-Жуана триумфатора" слушать! Да, я вас с Кристин познакомлю, это моя невеста! Пошли, пошли, Правитель уже там!
Он уволок молодых людей к стоящей неподалеку большой черной машине.
На столбах откашлялись динамики городского радио:
- Огромнейший хак, дорогие радиослушатели! Итак, после большого вынужденного перерыва я снова с вами! А это значит, что с вами и мои ежедневные новости! И хотя мы с вами живем лишь десятка два минут, они уже появились! Итак... Но начнем лучше по порядку! Правитель и его друг Догбарш наконец дождались тех, кого было нужно, те, прочитали книгу обо всех нас и - опаньки! Мы снова живем! Не буду объяснять, как это вышло, у меня слов, а у вас мозгов не хватит. Самое главное, что у них получилось! Кстати, нам начали поступать поздравления с данным знаменательным фактом! Глава Службы Безопасности города полковник Корт прислал поздравление самым первым, узнаю дисциплинированного и оперативного солдата! Так, от кого еще? Роттер Сонерри и Вандер были вторыми, потом Деслер с Кристин, потом экипаж "Королевы тумана", "Йонаги", еще пары кораблей и куча-куча-куча остального народа!! Вот теперь я действительно поверил, что мы ожили! И будем жить дальше, к чему призываем вообще всех-всех-всех!!!!!!
Над домами промелькнул сине-красный "Стелс", за которым, как обычно, гнались флаера Службы Безопасности. Прогрохотал по брусчатке синий 'Мародер", остановился на минутку, пропустив в сторону полей Вальгалы колонну танков на магнитной подушке, и потопал дальше. На углу группа элементалов в компании двух парней в черной облегающей одежде и меховых безрукавках танцевала танец маленьких лебедей. Потянулась через площадь колонна домовых с неразборчивыми плакатами на плечах. Встал из-за домов гриб ядерного взрыва. Прошла стайка ведьм, громко споря о том, кого из них сегодня будут сжигать. Оглядываясь, торопливо пробежал человек в белом балахоне и с большим деревянным пацификом на груди. За ним неслись двое солдат Службы Безопасности. Прошли, пьяные вдрызг, галл, бритт и римский легионер. Пролетел красный триплан. Откуда-то издалека прилетели мощные аккорды симфонического оркестра...

Высоко-высоко в небе на миг мелькнули чьи-то глаза, внимательно успев осмотреть город, а потом дунул порыв ветра, словно кто-то огромный, приблизив лицо к улицам Хокум-сити, облегченно вздохнул.